Рождение Клана

Через десять минут я успокоился и сбавил шаг, а Оляна сняла проклятые каблуки, которые так люто возненавидела за последние дни, и тихо запела:

«... Я так привыкла жить одним тобой, одним тобой.

Встречать рассвет и слышать, как проснёшься не со мной.

Мне стало так легко дышать в открытое окно

И повторять ей лишь одно:

Знаешь ли ты, вдоль ночных дорог

Шла босиком не жалея ног.

Сердце его теперь в твоих руках, -

Не потеряй его и не сломай...»

Я улыбнулся — это была единственная песня певицы МакSим, сохранившаяся в моей памяти целиком. Остальное место в «папке с музыкой» на моём мясном жестком диске, под названием мозг, было занято роком. Когда я сообщил ей, что прибыл из другого мира, она лишь кивнула и, внезапно, попросила спеть что нибудь «оттуда». Она очень легко запомнила слова, а в её исполнении это звучало как-то... божественно что ли? Да и на улице она пела впервые.

Она продолжала петь и на втором куплете начала использовать хтонический резонанс, отчего к её голосу добавились звуки музыкальных инструментов. Я не мешал, а лишь с гордостью замечал, как из окон, несмотря на ранний час, высовываются местные жители и заворожено слушают. Когда я впервые услышал её исполнение, то обалдел настолько, что в голове сразу появились мысли о всемирной славе и богатствах, но, решил захомячить такое сокровище для себя, да и Оляна не горела желанием выступать на публику и становиться новой Монсеррат Кабалье.

Тем временем Оляна крепко сжимала мою руку и пела:

«... И в январе пусть бьётся серый дождь к нему в окно.

Пусть обнимает не меня, но помнит всё-равно .

И пусть случайно моё имя вслух произнесёт,

И пусть молчит, что всё же помнит.

А за окном сжигает фонари проклятый дождь.

Мой нежный мальчик, ты прости меня за эту дрожь.

И пусть сквозь слёзы прошептала тихое „Прощай“ -

Не забывай, не забывай.

Знаешь ли ты, вдоль ночных дорог

Шла босиком не жалея ног.

Сердце его теперь в твоих руках, -

Не потеряй его и не сломай...»

Эхо её голоса разносилось среди серых зданий, похожих на типовою застройку родных спальных районов, и ещё долго не стихало, хотя она закончила петь и повернулась ко мне — с любовью заглянув в глаза. Я не выдержал — заключил её в объятия и нежно поцеловал под десятками любопытных взглядов.

Возле нас бесшумно остановился выглядящий очень дорогим электромобиль и его задняя пассажирская дверь открылась.

— Браво, браво! — оттуда вышел худой, интеллигентный мужчина «под пятьдесят», демонстративно хлопая.