Перевёртыши

Женщина покачала головой, не поднимая глаз.

— Она всегда сравнивает моего Жана… с другим внуком.

— И что с ним не так?

— У жены её старшего сына седьмой ранг.

— Понятно, — в который раз, вздыхает Рас.

После легкого стука, дверь открылась, и дежурный офицер внёс корзину.

— Твоя матушка пришла.

Рас подскочил. Впервые, за три года службы, он так обрадовался появлению матушки. Точнее — возможности отложить неприятное решение.

— И где же она?

— В кабинете генерала.

— А отец?

— Ещё не появился.

— Спасибо. Простите, дайна, мне нужно ненадолго вас оставить, — кивнул Рас женщине и, вслед за офицером, поспешно вышел из комнаты.

Три года назад, когда после полевых испытаний, Рас, неожиданно для себя, получил шестой ранг, в придачу к диплому Дознавателя, и отец получил полное право забрать его к себе в штаб, матушка так радовалась, так гордилась его успехом, что места для собственной гордости у Раса не осталось.

Особенно, когда матушка стала появляться в штабе под малейшим предлогом, два-три раза за десятидневку.

Она кормила пирожками дежурных офицеров и беззастенчиво хвасталась, какой замечательный у неё сын, превознося не только его ум и характер, но и внешность. А как же? Высокий, статный, широкоплечий, с роскошной золотой шевелюрой и жёлтыми, как у рыси, глазами. Разве не мечта любой девушки? Офицеры соглашались, нахваливали пирожки и, улыбаясь, обсуждали детские шалости Раса. Отец открыто хохотал.

— Терпи, сын! Так уж получилось, что в Военном Клане самые неугомонные матери. Пирожки — это ерунда. Через полгода, год, она привыкнет и успокоится. Но когда она решит, что созрела для внука — вот тогда ты точно взвоешь!

Но Рас уже готов был биться головой об стену каждый раз, когда, возвращаясь с полигона или из патрулирования, выслушивал, пирожки с какой начинкой на этот раз он пропустил.

Конец этому ужасу положил дед. Глава Клана однажды появился в штабе как раз в разгар чаепития и устроил показательный разнос всем, от генерала до рекрутов в канцелярии.

Затем закрылся с матушкой в кабинете и долго с ней беседовал. Что уж он ей там говорил — осталось великой тайной, но матушка прониклась.

Теперь она появляется в штабе очень редко, просто оставляет угощение для дежурных, быстро рассказывает Расу свою просьбу или делится новостью, из-за которой не смогла усидеть дома, и молча уходит.