Конь Медный

Хотя, если честно, наша Верочка, по жизни довольно психовая баба, в его присутствии ни разу голоса не повысила. Когда-то Мэкки, я и Вера учились на одном курсе. Но после второго курса Верочка вдруг заставила Мэкки бросить учёбу и они вместе куда-то уехали. Куда и зачем? Непонятно. Он не рассказывал, Верка тем более. Я про их одиссею узнала позже и при довольно странных обстоятельствах. Но через год, или полтора они вернулись так же внезапно, как и уехали. И с тех пор ошиваются на конюшне. На Мэкки, надо сказать, Верка имеет довольно сильное влияние.

Почему — тоже не знаю. Сначала я думала, что они пара. Но оказалось нет. Отношения в нашей шайке вообще очень запутанные и туманные. Вот мне, например, тоже кое-кто из наших парней нравится и тоже безо всякой надежды на взаимность.

Словом, вы поняли. Михмат явился этаким ангелом-миротворцем, вернувшим в нашу компанию худой мир.

После занятий Михмат вместе с Мэкки и Веркой сразу же ушли куда-то и домой я поехала одна — Ланка осталась на конюшне дежурить, парни тоже как-то очень быстро отсеялись.

* * *

- Я недоволен. Вы до сих пор его не нашли.

Полосатое Тело молчал и изучал носки своих стоптанных туфель.

- Я давал вам срок три дня. Они давно прошли.

- Они прошли вчера. - возразил Полосатое Тело.

- Молчать! Или я сейчас вас буду зверствовать! Вы мне должны его из-под земли найти! Или я найду других! Для меня это не проблема!

Семеня ногами, обутыми в сапоги с галошами, Плащ пробежал через комнату и почти вплотную остановился перед собеседником.

Очень длинный, очень тонкий белый палец, похожий на кусок школьного мела, чуть не воткнулся Полосатому Телу в нос. Тот невольно отпрянул, Плащ придвинулся.

- Он мне нужен. Живым. Ещё раз повторяю. В прошлый раз вы погорячились. И перестарались. Сейчас только наблюдать. В идеале он не должен был даже догадываться о том, что мы его ведём. Но он меня видел. И не раз. И он знает. Ты всё понял?

- Да.

- Что?

- Да.

- Что «да»?

- Да, Шеф.

* * *

Ветер гнал пыль, вперемешку с мелким мусором.

В тот год город вдруг как-то резко осел, посерел и подёрнулся пылью. Сейчас, когда я вспоминаю то время, в моей памяти всплывает один бесконечно-серый грязный и слякотный день, не то поздняя осень, не то ранняя весна. Грязный выщербленный асфальт, облупленные фасады. И надпись, кем-то сделанная красной краской на какой-то стене: «Я знал, что будет плохо, но не ожидал, что так скоро». Хотя история эта началась весной, а точнее — в конце мая.