Когда падают ёлки

Я пребывала в глубоком ступоре и пыталась, без особого успеха, разобраться в собственных ощущениях. Сбоят они, точно какие-то магнитные бури разыгрались.

Незнакомец тоже молчал, о чем его мысли - без понятия. Таких субъектов я в жизни еще не встречала. С одной стороны обезоруживающе простой, открытый, даже наглый, с другой же - железобетонная стена. А может и гранитная. Не прошибешь, не перелезешь и не обойдешь.

В отличие от парня, я не каменная. Из моего положения очень удобно разглядывать крепкую шею, темный от щетины подбородок, четко очерченные, немного обветренные губы.

Черт, что бы на это бабуля сказала... Бессовестная и бесстыдная молодежь, вот что.

- Ну и где поцелуй?! Где он, я спрашиваю?! Мне скоро перед заказчиком отчитываться, - возмущался Маньяк.

- Да, я тоже бы не отказался от поцелуя, - поддакнул Трусишка. - Сейчас самое время.

Когда до дома бабули оставалось пройти переулок и арку, я опомнилась.

- Остановите под аркой, пожалуйста, - прозвучало как в маршрутке.

- Донесу до двери.

- Нет, ни в коем случае! Ни к чему, уверяю вас, - произнесла я, слегка паникуя. - Тем более пятый этаж.

- Ничего, - хмыкнул парень, - не надорвусь, - и легко меня подкинул, перехватывая удобнее и крепче.

- Вас не должны увидеть, - серьезно. Это вопрос будущей спокойной жизни.

Мы остановились не дойдя до нужного поворота пары метров. Незнакомец очень хорошо ориентировался в этой части города, в путаных улочках, не поддающимся логике образом переходящих одня в другую.

- Тебя ждут?

- Да! - воскликнула, в надежде, что меня наконец поняли.

- Тот, кому ты пекла пироги?

- Да... - и что это мы вдруг такие сердитые?

Он прикрыл глаза и через пару минут молчания произнес:

- Что ж, думаю маленькая встряска пойдет ему на пользу, - несмотря на ровный тон, в словах ощущалась злость и еще более непонятное мне презрение. - Какой подъезд?

Про своего знакомого незнакомца я успела понять две вещи, первое - он любит пироги с мясом, второе - спорить с ним бессмысленно.

Желает познакомится с бабушкой? Хочет возвать к ее совести, что скончалась еще в младенческие годы? Фак... то есть, флаг ему в руки! Защищать его я не собираюсь, самой бы выйти с наименьшими потерями из предстоящей схватки.

- Третий!

Мы подошли к дому и уши мои под капюшоном запылали от стыда. Благо, румянец на щеках можно объяснить морозом.