Случаи из практики Евы Б.

Промолчала, только чтобы не доставлять своему мучителю такое удовольствие.

- Правила просты. Не подниматься на третий этаж, не пытаться открыть дверь в подвал. Лучше вообще не спускаться ниже этого этажа. Окна и входные двери должны быть закрыты. Каминами не пользоваться, есть электрообогреватели. Кухней не пользоваться… проблемы с плитой и холодильником. Не оставлять Алису одну надолго. Не снимать занавеси с зеркал. Не совать свой любопытный нос в запертые комнаты. Не разговаривать с…

Баллиоль вдруг осекся.

- С кем? - спросила по инерции Ева, хотя следовало бы топать ногами, кричать, возмущаться и требовать отпустить.

- Ни с кем. Дом пуст. Ваша спальня.

Баллиоль втолкнул Еву в комнату, щелкнул выключателем и выпустил наконец настрадавшийся локоть. Свет загорелся с небольшим запозданием, и на мгновение Ева потерялась в старомодном, уродливом викторианском интерьере.

- Еда в буфетной, Алиса вам завтра покажет, - сказал Баллиоль, и дверь захлопнулась.

Ева осталась одна. Она потеряла еще минуту, пытаясь прийти в себя, а когда развернулась и взялась наконец за ручку, оказалось, что дверь заперта.

Ева пнула ее, как делала сегодня уже не раз, и с тем же самым результатом. Солидная, массивная дверь, возможно — дубовая, никак на это не отреагировала, а вот нога разнылась. Ева снова выругалась, а потом села на кушетку, чтобы немного поплакать. Впрочем, раздумала.

Ситуация была до того абсурдной, что впору было подумать — это все сон, странный, гротесковый, недобрый сон. Ева даже ущипнула себя.

Было больно, а значит, все это наяву.

- Итак, это странная, гротесковая, недобрая явь, - констатировала Ева вслух просто потому, что тишина раздражала ее.

Поднявшись, она изучила спальню. Окно было зашторено, забито и зарешечено, как и все прочие на этом этаже. К тому же, снаружи была темень — хоть глаз выколи. Из обстановки в комнате была широченная постель с балдахином и достаточно удобным матрасом — Ева не отказала себе в удовольствии на нем попрыгать; был массивный шкаф из полированного дерева с инкрустацией, внутри пустой.

Был туалетный столик за занавешенным зеркалом. Ева приподняла покров, взглянула на посеревшую, идущую неприятными пятнами амальгаму, и решила, что лучше зеркалу оставаться закрытым. Были пуфики, кушетка, кресло, столик для рукоделия. Прекрасная комната для юной, благовоспитанной гостьи. Ева пнула пуфик — он был мягкий, ногам ничто не угрожало, — а потом упала на постель, раскинув руки.

Ее должны уже хватиться.