Борщ, цветочки и волшебство

Но как сказать, что после прошлого празднования повторная перспектива оказаться в самом сердце маг-сообщества в новогоднюю ночь Вадима совершенно не прельщала? Вот вроде знал человек, что женат на фее. И сестёр моих видел неоднократно, и родителей, и даже не бесталанных дочек воспитывал без каких-либо проблем, а как узнал, что кроме улыбчивых волшебниц есть и вполне суровые маги и даже демоны с наполовину ангельской природой, так всё – конец счастливой жизни. Сперва он ударился в религию, продержавшись аккурат до первого поста, затем почти полгода провёл в глубокой депрессии ввиду бренности человеческого бытия, когда рядом живут и здравствуют всесильные маги, а потом и вовсе поставил ультиматум, предлагая выбирать между мужем и семьёй.

Я понадеялась, что это временно. Что всё как-то успокоится и вернётся в привычную колею, тем более после краха Совета маг-сообщество медленно, но верно вливалось в обычную жизнь во всех её многочисленных аспектах. Среди детских аниматоров на праздниках всё чаще работали не иллюзионисты, а волшебники; прогнозы погоды с экранов телевизоров озвучивали настоящие ясновидящие, так что дожди и заморозки потеряли всякий элемент внезапности; в торговых центрах клинингом занимались домовые в форменных косоворотках с вышитой эмблемой фирмы, а на последнем шоу в дельфинарии наравне с касаткой фурор произвела улыбчивая русалка с натренированной стайкой рыб и крабом-отшельником. Всё это Вадим видел собственными глазами, но вновь встречаться с моими родными категорически не желал, упорно отрицая свою связь с миром магии. И если перенести его в Светлые Горы силой... ох, боюсь, добром такое не закончится.

Но перезванивать Марго всё-таки не стала. А вдруг? Надежды на новогоднее чудо даже феи не лишены.

***

Клементина Игоревна напомнила о себе пару часов спустя, ближе к обеду. Соловьиная трель звонка ещё никогда не казалась мне столь зловещей. И к двери я шла, вытирая потеющие ладони и нервно оглядываясь по сторонам, не расцвела ли где-нибудь на обоях очередная роза, нарисованная губной помадой.

В глазок даже не смотрела – и так прекрасно чувствовала, кто стоит за порогом. Ну что на этот раз ей в голову взбрело?

– Клементина Игоревна? – вяло улыбнулась я, не особо стараясь проявить благодушие.

– Ох, Розочка, слава Богу ты дома! – затараторила соседка, напирая в мою сторону грудью-амбразурой. Уверенно так напирая, активно, того и гляди прорвёт слабую оборону и проникнет на подведомственную территорию.