Желанная жизнь, Нежеланная смерть

Он желал услышать разрешения испить крови, словно каждый глоток был пиром мирового уровня. Десертом, созданным командой лучших поваров. Потому что достаточно одного «хватит» и он не сможет продолжать использовать свою жертву.

Потому он никогда не был сыт полностью.

Его проклятие — обоюдное согласие. И если с его стороны все было кристально чисто, то добиться расположения людей, как оказалось, достаточно проблематично. Он раз за разом примерял на себя различные маски: и отвязный гуляка, и скромный мальчишка... в зависимости от того, кто становился его очередной целью.

— Если ты не хочешь, — он тяжело вздыхает, судорожно облизывая пересохшие губы. Милую добычу опаляет стыд, а вампир внутренне не устает глумиться над человеческой простотой и так кстати вспыхнувшему стыдливому румянцу на девичьих щеках. Не позволяя себе большего, чем ядовитые мысли и легкий гипноз. Он давил мягко, ненавязчиво. Как давят, например, лимоны. Сначала разминая, позволяя фрукту пустить первый сок и лишь потом выжимая до капли. — Я мгновенно прекращу.

— Нет-нет! — тут же девушка активно замахала руками, стремительно отрицая собственную трусость, на деле являющейся благоразумностью. Инстинкт самосохранения мелькнул лишь раз и тут же утих... вероятно, навсегда... Вампир не оставил без внимания ее горящие щеки, кривовато улыбаясь. Все еще не демонстрируя клыков. И более не давил. Ни словом, ни действием. Только, может быть самую малость, магией. Иначе из-за спешки рыбка могла сорваться с крючка.

С пролетающими, подобно дождю из стрел, веками люди становились раскованнее и в мыслях, и в действиях. И недавно он понял, как этим можно воспользоваться.

Однажды одна из его очередных особо неудачливых и болтливых жертв на эмоциях выдохнула: «После такого не жаль и умереть»...

Чистокровный вампир не упустил своего шанса. И просто выпил человека до дна.

Сама же предложила. Он тут совсе-ем ни при чем. Ни капельки. Согласие получено, проклятье не сработало, значит все в порядке вещей.

Клыкастый мужчина повторно окинул взглядом свою добычу: ныне всклокоченные ярко-рыжие, притом ни разу не крашенные волосы, разноразмерными завитушками лежали небрежно раскиданными по плечам. Алеющие отметины на шее, ключицах и открытом благодаря развязному платью плечику. Его работа. А уж насыщенные болотно-зеленые глаза... Ммм...

Как есть ведьма... Ну как тут удержаться от соблазна?

Таких красоток в его молодости жгли на кострах, подобных своей мощью и пылкостью их красоте.