Слуга отречения

За множество своих визитов сюда девушка уже вполне привыкла, что слышит звучащую вокруг себя речь как родную, но в какие-то моменты, как сейчас, когда от неё вдруг на мгновение ускользал смысл сказанного и Верена бессознательно начинала пытаться разобрать отдельные слова, ей внезапно казалось, что она смотрит фильм с двумя разными озвучками, накладывающимися друг на друга (а иногда даже с тремя, потому что немецкие слова странным образом перемешивались у неё в голове ещё и с французскими), и какую-то точку между бровями тогда прокалывало короткой пламенеющей болью.

— Под мою ответственность, я же сказала! — чуть повысила голос Пуля, расписываясь одна за другой в трёх толстых потрёпанных разлинованных тетрадях. — Всё, Семён, некогда мне с тобой, кошки дома некормлены... Удачного дежурства.

Усатый пожилой мужчина за стеклом пробормотал в ответ неразборчивое, поднося к губам замызганную чайную кружку, и снова уставился в экран стоящего на столе маленького старого ноутбука, на котором мельтешило что-то взрывающееся.

— Ну что, увидимся через неделю, так? — спросила Пуля, шагая из-под каменной арки на пышущую жаром улицу и осторожно обходя шумную очередь перед серебристым ларцом с мороженым, приютившимся под покосившимся пёстрым зонтиком у самой стены.

Шумный городской полдень искрился всеми красками приближающегося лета, пускал в глаза горячих зайчиков, отражающихся от окон домов и от крыш проезжающих мимо машин.

Его дыхание раскаляло плитки тротуара, от земли поднимался томительный зной, под ногами змейками вились пушистые клочки первого тополиного пуха. В ослепительно синей лазури неба, прочерченной светящейся, словно полоска раскалённого добела металла, линией от недавно пролетевшего самолёта, не было видно ни облачка. «Вроде Петербург северный город, а жара стоит совершенно аномальная, — подумала Верена. — Даром что только середина мая на дворе...»

— Нет, на следующей неделе я не смогу, — она улыбнулась, боком пробираясь между двумя раскалёнными от солнца автомобилями, припаркованными вдоль ограждения канала.

Около самого спуска к воде прохаживалась взад-вперёд женщина в неоново-розовой футболке и с мегафоном на шее, старательно зазывающая прохожих присоединиться к очередной водной экскурсии. Лоб женщины блестел от пота, и та время от времени утирала его скомканным бумажным платком.