Три русалки вечерком…

Ну, помечтать-то можно!

Нет, а почему оно в обратную-то сторону пошло? Наоборот же должно было быть! Может, вообще дело в векторах было с самого начала?..

***

Бочку в баню сегодня наконец-то привезли и установили – здоровенную, дубовую, до того аутентичную, что при виде нее Михалычу упорно мерещился запах рассола от квашеной капусты и сочный хруст соленых огурчиков. Очень больших огурчиков!

И слава богу, что привезли – завтра явится вместе с внуками жена, а она требовала себе “настоящее спа, как в элитной сауне”, какие-то там она собирается заваривать травки и проводить процедуры. Зачем это все нужно, Михалыч не вполне понимал, да и не пытался, после тридцати с гаком лет совместной жизни многоопытно полагая споры с супругой по таким вопросам занятием бесплодным и даже самоубийственным.

Рабочие при нем наполнили бочку водой – чтобы, значит, заказчик лично удостоверился, что она нигде не пропускает и можно плескаться в свое удовольствие. Спускать воду Михалыч не стал – пусть Катерина, как приедет, тоже лично убедится, а то мало ли чего потом внуки учудят, иди доказывай, что дырок там изначально не было.

Проводив рабочих и закрыв за ними калитку, Михалыч с облегчением направился к дому – вот сейчас можно вынести из подвала наливочки – вишневой, пахучей! – накапать чуууть-чуть в стопку, по самому донышку – только чтобы отметить этот чудесный тихий вечер. Устроиться на лавочке в саду и сидеть там, прикрыв глаза и наслаждаясь тишиной и покоем. Слушать, как шумят в саду деревья, стрекочут в траве насекомые, ухают и чирикают где-то птицы, а на полузаболоченном озерце неподалеку распеваются лягушки. И даже, пожалуй, лучше забыть телефон в доме. Завтра насладиться всем этим в одиночестве уже не удастся, а сегодня – его вечер.

Проходя мимо бани, Михалыч по инерции чуть замедлил шаг – и встал как вкопанный, услышав оттуда отчетливый плеск. Неужели бочка?!

...Опрокинулась? Лопнула? Что, что могло случиться?! Все же проверили!

...А может, трубу прорвало?..

Михалыч кинулся к бане опрометью, однако уже через несколько шагов снова замер, будто споткнувшись. Потому что из бани донеслись голоса. Женские. Один – высокий, визгливый, чем-то недовольный, другой – потише, бормочущий. Что говорят – не разобрать. А вот, кажется, кто-то всхлипнул…

Неужели воры? Но как? Он же только что вышел из бани вместе с рабочими! И почему вообще воры полезли в баню, а не в дом? Может, кого-то из рабочих забыли? Так там вроде бы баб не было.