Настроение Аделины

– И что мне с ними делать, когда они станут не нужны? Думать ведь нужно не на один раз, особенно что-то живое. Лучше позови на помощь. Я сейчас закрою глаза и станет темно, а ты беги что есть мочи да поторопись.

Чудобродов в мгновение ока оказался у двери, готовый бежать хоть на край света, лишь бы подальше отсюда.

– Спасибо, – Аделина словно прощалась с ним. – Если хочешь быть глупым, будь, – она улыбнулась, закрывая глаза. – Только для меня ты таким всё равно никогда не был и не будешь.

На дом опустился мрак. 

Чудобродов распахнул дверь и ринулся к лестнице, не боясь упасть и сломать пару-тройку костей.

Он толкал, что попадалось под руку, в надежде избавить поскорее этот дом от проклятых вещей, и оставлял за собой столько шума, что казалось, будто орудует целая бригада.

Он вырвался на улицу и на миг ослеп от дневного света. Дождь уже прекратился, но тропинка расползлась в слякоти, потому он поскользнулся, как только ступил на неё, и рухнул в грязь, перепачкав пальто и брюки. Он вскочил будто ошпаренный и помчался прочь.

«Ладно вещи, – вертелось у него в голове, – а как же тени от хотя бы тех же лестниц? Вечность их что ли бояться и стороной обходить?» 

Чем дальше он был от приюта, тем туманнее становились его мысли. Вскоре он понятия не имел, почему так запыхался и куда вообще спешил. Чудобродов огляделся и заметил свой любимый ресторанчик, в который заходил чуть ли не каждый день вот уже на протяжении многих лет. Огромная вывеска гласила: «Баранье счастье». Он свернул к нему, ощущая пряный аромат кофе и булочек.

– Добро пожаловать! – заулыбалась официантка, когда над дверью приветливо зазвенел колокольчик. – Ах, господин Чудобродов! Это вы! Вам как обычно?

Он деловито кивнул, оглядывая помещение. Народу, как водится в хороших заведениях, собралось много, но Чудобродова это не беспокоило. Он пробрался по узкому проходу до своего любимого столика, который чудесным образом всегда был свободен к его появлению.

– Вы испачкались? – поднесла официантка огромную чашку, над которой клубился обжигающий пар.

– Что случилось? Машина окатила, не иначе, да? – Чудобродов кивнул. – Вот ведь дураки нынче за руль садятся! Надеюсь, с вами всё в порядке? Вы выглядите усталым. Что же вы делали утром, что так изрядно притомились? – расспрашивала она, поскольку ей полагалось быть милой со всеми посетителями. А с Чудобродовым особенно, ведь он здесь завсегдатай.

– Ну… – задумался он, отпивая. – В голову ничего не идёт. Значит, ничего важного.