Дверь

Потом к нему присоединилась остальная команда, и тоже в немом удивлении уставилась на открывшийся их взорам странный, неожиданный и совершенно неуместный на перевале в безлюдных горах предмет.

Перед ними была… дверь.

Просто дверь и больше ничего. Ни стен, ни намека на остатки потолочных перекрытий. То есть намека на принадлежность ее к тому, что нормальные люди называют домом или, по крайней мере, руинами дома.

Ладно, если бы это была какая-нибудь рассохшаяся фанерная рухлядь с облупившейся, выцветшей от солнца и дождей краской, принесенная и брошенная здесь каким-нибудь чудаком на потеху проходящих мимо туристов.

Но, во-первых, массивная, двустворчатая, высотой (как определили, несколько придя в себя, Антон и Егор) больше двух метров дверь не валялась. Закрепленная косяком, она была установлена на основании из тщательно пригнанных и отполированных нескольких мраморных плит и каким-то образом закреплена.

Во-вторых, дверь была новая. И не какая-нибудь современная, разрекламированная и патентованная, нет, и хотя сразу чувствовалось, что сработана она не вчера, не позавчера, а века, быть может, тысячелетие назад из прекрасного дерева, цвета темного меда, она была новая, буквально мгновение назад вышедшая из рук неведомых мастеров, и вся сплошь покрыта искусной резьбой.

По краям, по всему периметру ее обрамлял резной орнамент из вьющихся лоз, листвы и виноградных кистей. Центральная часть, разделенная на шесть досок, по три на одной створке, по три на другой представляла собой барельефы с сюжетами неведомых и, скорее всего, очень древних сказаний.

На них были изображены люди - мужчины, женщины, дети. Все в чудных одеяниях, с тонкими прекрасными лицами. На одних досках скульптурные группы располагались на фоне странной, почти лишенной перспективы равнины с тонкими деревьями, увешенными круглыми плодами; на других – непонятные, раз и навсегда застывшие на месте события были запечатлены в помещениях с широкими террасами, выходящими на один и тот же все время повторяющийся пейзаж с контурами горных вершин и бесчисленными водопадами.

Фигуры людей, их лица, складки одеяний, виноградные лозы были так тщательно отполированы, что, казалось, будто деревянная основа светится изнутри, не попорченная ни дождями, ни ветрами, ни палящими лучами солнца.Дверных ручек не было. Вместо них на бронзовых пластинах были закреплены такие же бронзовые массивные кольца, еще не потемневшие от времени, еще не успевшие покрыться патиной.

Четверо ребят долго стояли в молчании.