Убежище Я

Спускаясь по трапу, он громко заканчивал разговор по телефону на английском, тут же переключился на параллельный вызов, выслушал визави, закричал в ответ на немецком и бросил трубку: «Scherzodellanatura»… Он был равнодушен к напуганным взглядам окружающих. «Последний раз лечу на коммерческом рейсе…» – сказал на русском, ни к кому не обращаясь. С собой он всегда говорил на русском. Сквозь толпу в зоне прилета он шел как ледокол: люди расступались перед ним. Было очевидно, что мужчина был недоволен всем: и перелетом, и попутчиками, и собеседниками.

Он так давно недоволен… и своей дорогой машиной, и комфортным домом, и красивой женщиной, и подобострастием сотрудников, и путешествиями, и затворничеством… Он забыл, как надо радоваться, всё было не то, покоя не было…

Проходя таможенный контроль, он взял себя в руки и, дежурно улыбаясь, обратился к служащему на японском:

– Хороший день, – и только тут заметил, что в аэропорту Токио развлекаются хаос и паника.

Люди пестрой, беспорядочной массой перемещались по залу ожидания, в разной степени встревоженные, пахли потом и адреналином нигде не находя покоя. Они то и дело вступали в перепалки, проявляя здоровую реакцию на неявную и очевидную угрозу.

– Грей Вульф? Из Нью-Йорка? – таможенник натянуто улыбался согласно предписанным стандартам, но интонацией дал понять, что думает об умственных способностях «рыжего варвара».

– Да, что-то случилось? – вежливо поинтересовался Вульф, обведя взглядом людей в аэропорту.

– Тревожно… – неожиданно искренне ответил таможенник, поежился, но извинений не принял.

– Ага, – сказал Грей Вульф сам себе. Было действительно тревожно, даже страшно. Тревога постепенно завладела всем его сознанием, грозя перейти в слепой ужас. Но страх этот был не объективным, а субъективным, и субъект, распространявший эту панику, должен быть срочно найден.

Прошел в зал, Грей Вульф, принюхался, медленно огляделся и вдруг весь подобрался как гончая, взявшая след, и почти бегом, расталкивая случайно попавших под ноги людей, направился в сторону автоматов.

В щель между ними забилась девочка. Грей Вульф остановился, глядя на напуганного ребенка.

…Память взорвалась воспоминанием:«1922 год. Грей Вульф стоит на палубе «Oberbürgermeister Haken», смотрит на весело машущего с пристани худенького мальчишку лет 20-23 с красным бантом в петлице солдатской шинели.