Мир за мир

— Я не виноват! Меня подставили!

— Да объясни ты по-человечески наконец!

— К-командир… приказал… а потом сказал, что не приказывал… и заставил на него работать…

— На него – это как?

— Показания выбивать… свидетелей запугивать…

Страж Драконов всё же вспомнил, что на нём милицейская форма, и удержался от естественного для простого смертного вопроса: «А какое отношение омоновцы имеют к следствию?» Значит, Семихин сколотил банду и берёт заказы? И ведь наверняка подчинённым почти не платит – кто же будет платить рабам?

— …и даже не платит по-человечески, сука! А теперь она Дашку…

«А как ты хотел? Гады по-человечески и не умеют – только по-гадски».

— Дашку-то за что? Тогда уж командира твоего, нет?

— А вот ей! — взревел Кресов, делая размашистый неприличный жест. – Не успеет, блин! Да я этого шантажиста сраного!..

— Ну и грохни сам, орать-то зачем?

— Убью. Ледяная Дева мне свидетель, убью! — чётко произнёс Виталий Андреевич, впервые осмелившись помянуть.

Под приговором майору Семихину была поставлена решающая третья подпись.

* * *

Похмелья он всё же не избежал. Да собственно, и не старался.

Вчера они с этим Игнатом обошлись без экстремизма – тот вполне разумно посоветовал, во-первых, не разменивать выстраданное решение на пошлые хулиганства, а во-вторых, не торопиться и подождать до утра: «Да вернётся она! Ну куда ей деваться – работы нет, жить негде, даже денег с собой почти нет». Домой он дополз на автопилоте и сразу рухнул спать. Жена пилить не стала – спасибо ей хоть за это! Даша… Даша так и не вернулась.

— Виталий! Ты хоть знаешь, что дочь дома не ночевала?

— Тише… — поморщился Кресов. — Голова же…

— Ах, голова у него! Дочь непонятно где, а он вместо того, чтобы искать, нажирается, как…

— Вот что, мать! Гладь форму!

— Пойдёшь искать? Сейчас, сейчас, — жена вышла на кухню включать утюг.

Тяжело вздохнув, Виталий Андреевич полез в тайник – как почти любой мент, он давно обзавёлся незарегистрированным пистолетом.

— Ты только поставь им, чтобы нашли быстрее! — Светлана протягивала ему деньги. Да уж, крепко зацепило бабу – сама мужику на водку даёт! Это было неправильно, не положено, но всё же это происходило. «Урою гада! И плевать на всё – лишь бы Дашка вернулась».

На стоявший у дома Семихина «Фольксваген» с работающим мотором Кресов внимания не обратил.