Партия

Партия

Александр Костенко

Партия

Пожилого вида мужчина, с мозолями на пальцах, достал из кошеля золотые монеты. Они глухо звякнули о деревянную поверхность широкой столешницы.

– Благодарю вас, – с услужливой улыбкой второй мужчина отсчитал сдачу.

Писарь спешно спрятал монеты в карман и вновь, как влюблённый пацан, посмотрел на стоявшую рядом спутницу. Та растерянно осматривала двух мужчин, всё ещё не веря в происходящее. И украдкой трогала магическую татуировку на левой руке. Полчаса назад она кольцом обвивала её шею.

– Прошу вас, – рука продавца держала скрученный листок. Детали сделки, скреплённые магическим следом продавца и покупателя. – В ближайшую неделю поставьте магистрат города в известность о вашей покупке. И, прошу вас, не забывайте, что в течение следующий двух лет я могу нанести вам визит. И удостовериться, что всё хорошо.

– Не чаще раза в три месяца! – взвизгнул писарь.

– Конечно, у меня нет причин вмешиваться в чужую жизнь. У вас и без меня достаточно дел.

Торговец мягко улыбнулся и покосился на входную дверь. Писарь намёк понял и заторопился к выходу, галантно придержав дверь перед девушкой. На прощание она кротко и с благодарностью посмотрела на стоявшего за прилавком мужчину.

– Прекрасно, – торговец стёр с лица наигранную улыбку и довольно погладил подбородок. Всё прошло быстрее, чем он предполагал. Но кто же знал, что писарь окажется настолько податливым. А всего-то надо было намекнуть в почтовой службе, что к старику за бумагами лучше отправлять маленьких помощников – пусть приучаются к работе, заодно и медную монетку заработают. Как в воду глядел, что у старого козла сердце растает как у кисейной барышни. Спустя два месяца таких визитов, писарь на службе городского магистрата захотел собственную ребятню.

Задумавшись, торговец переместил руку на шею и заметно помрачнел. Проклёвывался второй подбородок. Он слишком рано начал дряхлеть, ему всего лишь сорок три года! А ведь его отца подобная оказия посетила на шестом десятке. Это точно из-за нервов. Ну а как не нервничать, если три года назад торговля остановилась, а в входной комнате слуги переодевались в защитные халаты? Больше года мужчина просидел запертым в доме, наблюдая, как погибала Партия. Его любимый город. Семья торговца живёт в нём двенадцать поколений с самого основания. И только при нём в летописях появились ужасные строки: «Великие Боги окончательно озлобились и прокляли Патрию. И всех нас вместе с ней».

– Удачно с воробушком получилось.