Златоустов. Том 2. Великая распря

Домой я возвращался, вопреки предупреждению Андрея, через блокированную противником восточную заставу. Оказалось, дорогу никто не перекрывал, машины не останавливали и не досматривали, но на главной улице, от которой к шлагбауму вела тенистая аллея, стояли броневики с белыми крестами, угрожающе ощетинившись орудиями разного калибра.

Въехав в акрополь, я обнаружил сразу за шлагбаумом три представительских седана и две чёрных «Гектора». Возле КПП стояли и что-то обсуждали пять хорошо одетых мужчин.

Я остановил свой кабриолет, вышел.

На улице было пасмурно и прохладно, столбик термометра в последние дни опустился ниже отметки в пятнадцать градусов, а ночами и вовсе достигал нуля. Месяц деостий считался первым зимним месяцем. Уже давно я ездил с поднятым верхом, а выходя на улицу, надевал свитер и свой короткий синий плащ.

– Здравствуйте, господа, – подходя к компании, я приподнял шляпу в знак приветствия. – Прошу прощения, что отвлекаю. Вы местные? Здесь живёте?

– Да, мы местные, – ответил толстый усатый мужчина, одетый в тёмно-фиолетовый плащ и синюю феску с кисточкой. – Князь Василий Солунский, предводитель рода. А вы, простите, кто будете, молодой человек?

– Константин Златоустов. Наследник предводителя.

– А, Константин Златоустов, очень приятно! – мужчина заговорил более дружелюбным тоном, улыбнулся и подал мне свою широкую крепкую ладонь. – Я знал вашего отца. Соболезную вашей утрате. Рад, что нам с вами наконец довелось познакомиться.

Я пожал руку ему и его спутникам, которые оказались так же князьями из рода Солунских. Мы разговорились о сложившейся ситуации. Солунские, разумеется, тоже были недовольны и, как и мы, собирали дружину для войны с Птолемеями. Они тоже рассчитывали на вмешательство басилевса, и Василий возмутился по поводу того, как подаётся информация в СМИ. Официально считалось, будто Мономахи первыми завязали бои на границе с птолемеевскими владениями, а клан Красного быка в ответ нанёс удар по центрам управления.

– Они используют запрещённую военную технику, – говорил Василий Солунский. – А басилевс ведёт себя так, как словно ничего такого не происходит. Ни одного слова не было сказано по этому поводу. Ни одного! Не иначе его окружают предатели.

– Говорят, миномёты стреляют, – усмехнулся я.

– Какие миномёты? Те, кто это говорят, не иначе как оглохли. Разве ж это миномёты?

Вдали в это время один за другим грохнули три пушечных выстрела.

– Врут, понятное дело, – согласился я.