Третий путь

Ни капельки жира, сплошь мускулы. Он поправил дорогой халат в японском стиле, завязал пояс у талии и облегчённо опустился на мягкое кресло у дубового стола.

- Чего тебе? - он потянулся рукой к столу, извлёк из недр бутылку с коричневой жидкостью и коробку с кубинскими сигарами.

Но я пропустил вопрос мимо ушей. Я стоял в личных апартаментах Верховного, чувствовал себя парализованной статуей и смотрел на расстеленную кровать через полузакрытые двери соседней комнаты. Меня трясло. Не только от голода, но и от зрелища.

На шёлковых простынях лежало обнажённое женское тело. Совсем юное тело. Возможно, даже детское тело, ведь присутствия вторичных половых признаков после беглого осмотра я не заметил. Я прекрасно видел растрёпанные светлые волосы и безжизненно раскинутые руки и ноги. Я даже рассмотрел капельки крови на юном плече. Но тело было столь бледно, что я не стал строить предположений о том, что недавно происходило на той кровати. Всё было слишком очевидно.

Я смотрел и не знал, как реагировать.

С одной стороны я завидовал Верховному, что собственный голод он может утолять когда захочет и кем захочет. Не только основной голод, но и сексуальный. С другой стороны, чувство отвращения к этой твари, так поступившей с ребёнком, разрасталось в груди огромным комом. Я вспомнил свою дочь. Вспомнил её растрёпанные волосы, когда она спала в своей кроватке. Вспомнил, как гладил по голове, как шептал слова любви и рассказывал сказки. И я представил, что эта девочка, раскинувшая руки на кровати главного выродка, тоже была чьей-то дочерью. Её тоже кто-то любил и шептал нежные слова. И теперь её нет. Она стала пищей Верховного. Никто и никогда в этом проклятом мегаполисе не узнает, что с ней случилось. Она просто исчезнет.

- Ну и? Чего ты молчишь? - Верховный сделал глоток, прикурил и блаженно затянулся. - С чем пожаловал?... Да хватит смотреть! - он резко встал, подошёл и закрыл дверь в соседнюю комнату. - Там приберутся без нас, - затем, когда проходил мимо меня, нахмурился.

- Ты выглядишь, как кусок дерьма. Что с тобой? Проголодался? Всё так же не способен о себе позаботиться?

Я молча закивал головой. Способность разговаривать после увиденного пока не вернулась.

- Ну-у-у, мой мальчик, ничего не даётся легко, - Верховный снисходительно улыбнулся и вновь опустился в кресло. - Пищу надо заработать или заслужить. А ты всё ещё строишь из себя пацифиста. Пора бы уже свыкнуться.

- После того случая я совсем расклеился.