Дар речи

Да все что угодно из его рук выходит божественно вкусным!

И это, кстати, очень важно для нас, потому что у наших слов есть одно маленькое, но важное ограничение.

Дело в том, что с помощью своих слов мы не можем зарабатывать деньги. Вот вообще. И даже если тебе суют какую-нибудь монетку в благодарность за заживленный порез или тарелку перловки, которую ты превратил в райское блюдо, добавив туда щепотку соли – откажись.

В общем, поэтому члены нашей семьи сплошь бедные, кроме тети Марины.

У нее слово «Роза», она держит салон красоты, в котором никогда свое слово не использует. Зато дома у нее аромат – закачаешься, и если она тебе подарит горшок с розой – бери, даже не раздумывай.

Этот цветок сделает твой дом уютным, и не сдохнет даже если ты забудешь его поливать целых полгода, хотя потом тебе, конечно же, влетит от матери, как это, например, было со мной.

Теперь обо мне. Я молчала до четырех лет. Меня даже хотели определить в умственно отсталые.

Я помню, как папа ругался с какой-то теткой, рассказывая, что сам молчал до пяти.

Я же говорила, что у папы слово «Любовь»? С ним вообще сложно ругаться. Та тетка из комиссии ему не поверила. А папа это чувствовал и злился. И все меньше контролировал себя. И эта тетка прямо там влюблялась в папу, и потому не верила, что он не говорил до пяти, в ее книжках так происходит только с умственно отсталыми ну или вроде того.

В общем, я свое первое слово сказала в четыре с половиной.

И слово было… Мне до сих пор не верится, что вместо клевых «Время» или «Успех», или хотя бы «Талант» я сказала это.

Да, я сказала слово «Город».

Я ни разу не заблудилась на улице. Когда я в пятнадцать напилась и на спор перешла восьмиполосное шоссе в час пик, за мной не было ни одной аварии, да что там, мне даже не пибикнули ни разу.

Когда я была в Питере, какая-то тетка спросила у отца, где полицейский участок – и я показала ей, хотя сама полчаса как сошла с поезда.

Я чувствую город, любой, он в моей крови, он, блин, в моей плоти. Когда там же, в Питере на экскурсии, гид ошибся в названии улицы, я его поправила, и он потом все два часа кривился на меня, как на протухшую рыбу.

А полтора года назад меня похитили. Звучит страшненько, а было, между прочим, еще хуже! Как мы потом выяснили, эти люди вначале вычислили Пашку, думали заработать на его талантах, хотели открыть ресторан в Москве.