Вик Разрушитель 3

Почему бы и не выпить? Вон, конфетами даже угощают. А раз угощают, ломаться не стоит.

Тоже повторяю его движения, подхожу к столу, беру ароматного чайку и с шуршанием разворачиваю шоколадную конфету в яркой золотисто-зеленой обертке. «Золотая рыбка», хм, с орешками. Не особенно люблю конфеты с разными наполнителями, но в гостях свое «фи» не показывают.

- Вкусные? – без всякой насмешки в голосе спросил Брюс, делая глоток.

- Отличные, - киваю я и смотрю на Старейшину. – Вам дать чаю, Семен Игоревич?

Старик махнул рукой и неожиданно сказал:

- Пойду я, Александр Яковлевич.

Беседуйте тут. Только не обижайте мальца. А то знаю методы Коллегии.

- Ну что вы, Семен Игоревич, - с нотками обиды произнес Брюс. – Мальчик зело сообразительный и речистый. Думаю, найдем друг с другом общий язык.

- Речистый не по возрасту, - ухмыльнулся Булгаков. – Я за его язык и беспокоюсь. Не наговорил бы лишнего.

Намекает на то, чтобы я следил за собой. Действительно, сболтну чего-нибудь такого, что пойдет только во вред.

Проводив взглядом деда, я вздохнул и отставил недопитую чашку в сторону. Я бы не отказался от его присутствия, но хозяин кабинета на что-то намекал не просто так. Он хотел, чтобы Булгаков ушел.

Повисло молчание, которое беспокоило только меня. Главный чародей открыл какую-то папку и пролистывал вложенные в нее бумаги. Некоторое время он вовсе не замечал, что здесь еще кто-находится. Или намеренно нагнетал ситуацию, чтобы я начал ерзать и волноваться.

- Итак, Викентий Волховский, воспитанник новгородского детского приюта, - неожиданно сказал Брюс, не отрывая взгляд от папки.

– Оставлен в младенчестве, родители неизвестны. Дар активирован в восемь лет. Но какой именно – в досье не указано. Я попробовал узнать, но всюду натыкался на литеру «К». Значит, искорка у тебя, Викентий, необычная. И проявилась она во всем великолепии во время праздника на стадионе Болотного. Очень необычный Дар. Каково это – быть Разрушителем?

Мне слегка поплохело, а потом взяв себя в руки, я проанализировал ситуацию.

Брюс просто обязан был знать о моем Даре. И, конечно, все знает. Он же напрямую подчиняется императору, вхож в его кабинет без доклада, можно сказать – Ближний круг. Чего я напрягся?

- Не совсем хорошо, - буркнул я, смывая чаем липкую шоколадную сладость с языка. – Была бы магия, а так непонятно что. Убить меня запросто можно, а я ничего не смогу сделать. Ни защититься стихийным плетением, ни ударить.