Бар "Вечер пятницы"

Долой бесполезный хлам!

И победоносно подняв руки, довольно отправился обратно на кухню, где его дожидались кишочки, печеночки и прочие прелести, которые он так любил. Остальное его уже не интересовало: пускай сами разбираются.

Офик посмотрела на новую сотрудницу и выдохнула.

— Думаю, я так же буду встречать гостей и контролировать, чтобы не пришел никто неподходящий, — решила та и достала из кармана бейджик с надписью «Хостес».

***

Офик смотрела на то, что стало с баром. И ей становилось обидно, что ее старания канули в Лету.

Раньше здесь царила иная атмосфера, гости могли чувствовать себя, как дома, в уюте и тепле, но сейчас они приходили сюда для иного. Для чего именно Офик не знала, ведь думать на эту тему не было времени, так как посетителей стало явно больше. И даже какие-то люди стали задерживаться, хотя такого раньше не было, ведь они просто приходили, открывали меню и уходили. Откуда Хостес их брала, Офик не знала.

И однажды, когда Офик в тайне поливала остатками супа свой единственный спасенный кактус, который она прятала за креслом в углу, Хостес привела в бар новую сотрудницу.

Рыжая с виднеющимися венами и разрезанным ртом, как у призрака из японской городской легенды, она скромно стояла возле двери.

— Еще одна женщина, — нахмурился Повар. — Я не желаю работать в толпе непонятных женщин.

— Это Певица, — объяснила Хостес, — она будет выступать перед гостями и привлекать больше посетителей, ведь согласитесь — это необычное и очень редкое явление в нашем племени.

А как она двигается! Такой плавности позавидует каждый.

— Ну-ка, — произнес Повар, разглядывая девицу, которую может быть и назвал бы симпатичной, вот только в тех же людях он ценит далеко не внешность, а у зомби и подавно.

Певица вытянулась, поправила горло, а затем начала петь... Последний раз такие звуки Повар слышал, когда один из доставки не был до конца доведен до стадии, когда его можно использовать в изысканных блюдах. И это было нечто: говорят, выли соседские собаки, выли посетители и сам Повар.

В то же время он понимал, что подобное явление уникально, ведь не каждый на это способен, это приманит... Но его нервы и уши, которые хоть и были давно мертвы, ему важнее.

— Нет, — отрезал он.

Из-за кресла показалась Офик, которая также не была в восторге, но ей двигали определенные мотивы.

— А я за то, чтобы она осталась. Кто согласен? — и подняла руку, а когда руки подняли Хостес и Певица, гордо добавила. — Три против одного.