Хоколобон

В этот раз Джереми не выдержал и спросил, что в этом смешного.

«Твой отец... Для меня-то он так и остался Малышом Рэем. Так вот, Рэй всегда так переживает за детишек, что иногда это просто уморительно. Со смертью ты здесь встретишься, внучек, со смертью.»

Джереми почувствовал, как по загривку прошли мурашки, а волосы на голове встают дыбом. Ничего особенного в словах не было, но от того, как дедушка Сиклз произнёс эти слова — буднично, и при этом абсолютно искренне — пугало до жути. А в следующую секунду старикан рассмеялся, словно издеваясь над юным студиозусом.

«Эк тебя покорёжило-то. Да не переживай ты так!»

«То есть? В смысле? Дедушка Сиклз. Так ждёт или не ждёт меня смерть?», - спросил нервно Джереми. Ладонь его непроизвольно скрылась в кармане и сжала револьвер.

«Эх, городской, сразу видно. Так вы боитесь этой смерти, так не хотите её приглашать в дом. Отгородились за стенами, спрятались за дверьми, химичите над природой своей, в надежде продлить жизнь... А с другой стороны, чего это я, всё правильно делаете!» - махнул старик рукой. И замолчал на какое-то время. Джереми очень хотел спросить, но увидев, как дедушка шевелит губами, понял, что тот сейчас и сам продолжит, и перебивать его — себе дороже.

«Видишь ли, внучек, смерть понятие относительное. Есть смерть окончательная, могильной сыростью на тебя дышащая. Её не стоит бояться, все там будем, но и торопиться к ней не следует. Однако жизнь человека измеряется смертями малыми. Вроде того сна о голой заднице посреди деревни, да.»

И дедушка Сиклз снова хихикнул, в этот раз, впрочем, кратко и тихо.

«Смерть эмоций, смерть знаний. Смерть мира, который человек выстраивает вокруг себя — вот что тебя ждёт в нашем городе. Уникален наш город, нет таких во всём свете, да-да.»

Дедушка Сиклз вдруг засуетился. Тут только и заметил Джереми небольшую котомку у старика возле ног. Развернув её, тот достал фляжку и складной стаканчик. Нацедил красной жидкости и протянул внуку. «Хлебни, а то мы кролика съели, а запить я тебе и не дал.» Сам дедушка запрокинул фляжку — да так и остался с закинутой головой вверх, опустив сосуд. Джереми сделал осторожный глоток и закашлялся — во фляжке была крепкая настойка на лесных ягодах. Во рту стало горячо, но глотку алкоголь не драл, как виски или водка. Наконец, придя в себя, Джереми понял, что дедушка так и сидит, глядя в небо.