Рыжая

Давешний изящный эпилептик, Лис, стоял справа от дивана, под большим фикусом, контрастный и насыщенный — даже в стандартной больничной пижаме он не был подвержен белению, которому предавалось все вокруг — и смотрел на Духа примерно так же, как Дух только что смотрел на рыб. 

Дух, разумеется, промолчал. Он подумал о том, что Лис выглядит необычно живым. Больше, чем другие. Жизнь в Лисе, казалось, немного дребезжала, переполняя его и грозя выплеснуться вовне, как кипящий суп из кастрюли.

Возможно, именно это и происходило время от времени, подумал Дух, вспомнив, как рыжая сказала: "Припадки какие-то".

— Ясно, — выдержав паузу, сказал Лис. — Что ж, это немного усложняет дело, — он решительно сел рядом, по-взрослому положив ногу на ногу, и уставился на рыб. — В общем, ты вчера нас здорово выручил. Меня делегировали выразить тебе благодарность. 

Дух понятия не имел, за что его следует благодарить, но на всякий случай кивнул.

— Мне нравится эта мелкая, — Лис деловито указал на желтую рыбу-колибри.

— И ее шокированная физиономия.

Дух посмотрел на блестящий желтый бочок и поймал себя на желании ответить.

— Никогда раньше не приходилось говорить с немыми, — продолжил тем временем мальчик, улыбнувшись краем яркого, четко очерченного рта. — Оказывается, это довольно приятно. Никто, во всяком случае, не перебивает и не говорит ерунды. 

Дух молчал. 

— Но знаешь, я задаюсь вопросом, — не унимался Лис, покачивая ногой. — И даже не одним. К примеру, что ты там делал и почему мы тебя не видели.

Подглядывал? Допустим, — он говорил так, как будто был маститым детективом, распутывающим какое-то криминальное дело. — Но как объяснить то, что ты никак не отреагировал на привидение? 

И он обернулся к Духу, вопросительно приподняв брови.

— Никто не смог ответить мне на этот вопрос, — продолжил он. — Все вокруг поразительно нелюбопытны. Но атаковала она именно...

— Она не атаковала, — перебил его Дух.

Лис вздрогнул и отшатнулся, вытаращившись на Духа, его темные брови взлетели.

 

— Ого! — заметил он через секунду и ухмыльнулся. — Вот это поворот. Тебе разве не говорили, что врать плохо?

— Нельзя врать, когда молчишь, — заметил Дух.

— Резонно.

Лис больше не пытался изобразить интерес к рыбам. Он сел лицом к Духу, сложив ноги по-турецки. Отросшие темные волосы, завиваясь, падали ему на шею и лоб.

— Рассказывай тогда, — сказал он.

— Что ты хочешь знать?

— Твои тайны, — нагло ответил мальчик.