Зеркалье

Что увижу я в нем? Какой мир скрывал от меня отец?

Я вынула осколок быстро. Заметила капли белой крови на пальцах, а затем в неровных гранях я увидела истину… Тот мир, в сравнении с которым померкло сияние алмазов, снегов, хрусталя. Я увидела того, кто теперь и навек забрал мое сердце. Взгляд серых глаз отозвался в груди гулко, наполнил радостью, теплом, надеждой…

Дзинь! Диадема упала на хрустальный пол. Звенящее эхо пронеслось по сводам тронного зала и застыло, будто осталось в нем. Я стояла не шелохнувшись. Первым пришел в себя отец — он схватил осколок и бросил на алмазный пол. Кусочек нового мира разлетелся стеклянными брызгами. Но я ничего не ощущала, как не чувствовала и крови на пальцах.

В тот миг я уже знала истинный путь, всего лишь взглянув на своего человека. Он забрал мое сердце, гордость, суть. Я стану им, он станет мной…

— Фриэлин, Фриэлин, очнись! — наперебой кричали голоса.

— Да в своем ли ты уме?! — отец, несмотря на преклонный возраст, крепко держал меня за запястья. Глаза его потемнели, будто небо перед грозой. Я никогда не видела его в таком гневе, только… мне показалось, что во взгляде его поселился и страх.

— Она воплотится? — тихо спросила мама. Слишком тихо, но вопрос услышали все. Вопрос, что хотел сорваться с губ каждого.

— Ты его видела? — король смотрел мне прямо в глаза.

— Да! — я с силой высвободила руки и, выдержав взгляд отца, повернулась к маме. — Вы не могли, не могли скрывать от меня это чувство!

Кузены смотрели растерянно, похоже не совсем понимая сути происходящего. Гости шептались.

— Воплощение завершится со стареющей луной, — король наконец отступил от меня.

Голос его звучал гулко и будто бы далеко, а в памяти моей звенели слова прислужницы: «Я хочу увидеть человека, хочу полюбить». О, теперь я знаю это чувство!

— К-хм, госпожа, — негромко напомнил о себе духовник. — Королевская особа не может потерять свой истинный лик, это удел простолюдинов. Своды хрустального мира возведены словом короля, словом его потомков…

— Фриэлин, — мама подошла ко мне и осторожно положила руки на плечи. В небесных глазах ее блестели слезы. — Ты станешь отражением смертного, понимаешь ты, что натворила?

— Я стану живой, мама, — прошептала я.

Я сидела на ступенях опустевшего тронного зала. Отец шептал свой заговор, поглаживая мою ладонь — порезы на ней быстро затянулись. Магия слова в королевской крови, но воплощать его может лишь правящий монарх.