Полуэкт и "Вечная смерть"

В дальнем углу помещения зажглась настольная лампа, осветив сидящую в кресле темноволосую красавицу в дорожном платье.

— Фу, зачем так пугать! — просипел Полуэкт, падая в кресло напротив.

— Не фукай на мать! Нервишки-то, я смотрю, совсем разболтались. Да и видок у тебя неважный... Жениться тебе надо, мой мальчик. И чем быстрее, тем лучше. Вот, например...

Из горла Полуэкта вырвался стон.

— Ма-а-ама, не начинай!

— Как хочешь, — поджала губы матушка. — Тогда тебе самому придется брать себя в руки. Я не потерплю, чтобы мой бизнес развалился из-за твоей безалаберности.

Полуэкт поморщился, слушать очередной разнос не хотелось. Он даже подумал сбежать, но остался на месте — матушка тоже умела быстро бегать.

Лет сто назад, сменив очередного мужа и обзаведясь изрядной суммой на банковском счете, она решила совместить приятное с полезным — устроить будущее сына и заодно выгодно вложить деньги. Так появилось «Сыскное агентство», во главе которого и был поставлен Полуэкт (приставка «Джем и светильники» осталась от прошлых владельцев — вывеска была прикручена намертво, а мучиться, чтобы ее сменить, никому не хотелось). Затем в жизни матери случился новый любовный вираж, она исчезла еще лет на семьдесят, а «малыш Полли» принялся методично проматывать вложенные средства.

— Итак, дорогой, как дела у нашего агентства? — вспорхнув из кресла, произнесла матушка, достала с полки ветхую тетрадь, которая должна была служить чем-то вроде отчетной ведомости, чихнула от взметнувшейся пыли и, полистав пустые страницы, укоризненно покачала головой.

— Да, я смотрю, ты по-прежнему не у дел. Ну, ничего, — она решительно захлопнула тетрадь, — считай, что теперь работа у тебя есть. — И, поймав вопросительный взгляд, энтузиазма в котором не было ни на грош, пояснила: — Теперь я сама стану твоей клиенткой. И выполнить этот заказ в твоих же интересах, иначе все мы — и ты, и я — пойдем по миру с протянутой рукой. Ты-то уж точно.

После чего поведала о постигших ее неприятностях.

Глава 2. Прискорбные обстоятельства Элеоноры

А произошло вот что: Элеонора вновь оказалась свободна. В этом не было ничего необычного, разве что в этот раз дражайший супруг, будучи, как и пятеро его предшественников, неприлично богатым, не оставил ей ничего, кроме падчерицы. На слове «падчерица», выпадающем из привычного сюжета, Полуэкт мгновенно проснулся и с недоумением воззрился на мать.

— Кого он тебе оставил?

— Падчерицу. Не перебивай, — отмахнулась Элеонора, — это несущественно.