Чернила Демиурга

Чернила Демиурга

Алекс Фламель

Чернила Демиурга

Мёркки открыл глаза и в первые секунды ему показалось, что ничего не поменялось. Но через дюжину секунд он начал привыкать к тусклому, почти неуловимому освещению помещения, в котором оказался и из непроглядной, как ему казалось сначала, темноты стали медленно вырисовываться силуэты исполинских книжных стеллажей. Он оглянулся, но повсюду были только заполненные книгами шкафы, стоящие стройными рядами, будто стены в лабиринте. Он лежал в одном из коридоров этого бесконечного кошмара всех Древнегреческих Героев.Парень медленно сел, а затем встал. Конечности не слушались, а в пальцах проклевывалось назойливое покалывание, будто он разом отлежал и ноги и руки. В голове царила звенящая пустота. Ни как он сюда попал, ни что было, к примеру, неделю назад, ни что это вообще за место он не понимал. Но зато точно понимал, что то, что он вообще Здесь его решительно не устраивает. В этом было что-то противоестественное и неправильное.Света едва хватало, чтобы отчетливо различить пальцы собственной вытянутой руки, но он все же был, значит где-то был его источник. Мальчик оглянулся ещё раз. Создавалось впечатление, что светильник находился где-то вдалеке, намного дальше, чем могла бы проходить воображаемая линия горизонта, о которой ему рассказывал недавно отец.Воспоминание об отце и линии горизонта больно резануло по сознанию мальчика. Он попытался ухватиться за него, вспомнить еще хоть что-то, но мысли путались, а расплывчатые образы искажались и ускользали, поэтому в конце концов он заработал только головную боль.Идти куда-то совершенно не хотелось. Хотелось просто, чтобы всё это закончилось и он очнулся где-нибудь не здесь, где-нибудь, где нет нагнетающего чувства постоянной тревоги, запаха сырости и вечного густого мрака. Но очнуться где-нибудь еще у него не получалось, а оставаться на месте было невыносимо, поэтому Мёркки медленно побрел вдоль стеллажей, шлепая по подгнившим доскам босыми ногами.Сначала он пытался считать шаги, но на третьей сотне сбился со счёта. Тогда, он решил, что можно запоминать куда и сколько раз он сворачивает, чтобы если что вернуться. На пятом повороте налево после тринадцати поворотов направо и трех перекрестков пройденных по прямой, он решил, что возвращаться ему некуда и незачем.Несколько раз, когда ноги начинали гудеть от усталости, он останавливался чтобы отдохнуть. В один из таких перерывов он взял первую попавшуюся книгу с полки и раскрыл посередине.