Стеклянное сердечко

***Все было хорошо – какое-то время. Павел рисовал, Марта просто была рядом, создавая вокруг любимого теплый, уютный мир. Иногда, когда картина была почти закончена, Марта брала из рук мужа кисть, добавляла два-три едва заметных штриха, и пейзаж оживал. Казалось, от нарисованного зимнего леса потянуло морозным воздухом и хвоей, от летнего города пахнуло ароматом близкого моря и цветов.– Ты волшебница, – смеялся художник, – интересно, если я нарисую корзину с булочками, в доме будет пахнуть сдобой?Марта пожимала плечами и неслышно исчезала из мастерской, а к вечернему чаю на столе стояла корзина с благоухающей выпечкой – настоящей, не нарисованной.

– Она у тебя колдунья, – сдержанно улыбался свекор, – мысли читает, наверное. И как угадала, что я люблю с корицей?Марта любила долгие прогулки, и они с мужем часто бродили по соседнему парку. Молодая супруга останавливалась послушать уличных музыкантов, иногда даже подпевала им, и тогда немедленно вокруг собирался народ. Чаще других она пела с молодым гитаристом, что стоял у самого входа в парк. Парень оказался, что называется, музыкантом от бога, но, видимо, его талант никому не был нужен. Кроме того, он был почти слеп: толстые-толстые линзы очков вряд ли сильно облегчали ему жизнь. Старомодная оправа лишь уродовала худое лицо с правильными чертами, оживавшее лишь тогда, когда парень брал в руки видавшую виды шестиструнку.– Почему ты всегда поешь с этим очкариком? ¬ как-то спросил художник жену.– Он очкарик? – удивилась Марта, – Не заметила. Когда я слушаю музыку, я вижу другое, и когда пою, тоже. А то, что вокруг – неважно.– Да ты у меня соловушка, – улыбнулся Павел, – тот тоже ничего не видит вокруг, когда поет. Я ж не против, у парнишки и правда руки на месте.– Душа у него на месте, – серьезно ответила Марта. – Музыку душой надо чувствовать...Пришел Новый год, отшумели Рождественские балы и карнавалы, и Павел уехал в Столицу на первую в своей жизни выставку. Чего он не ожидал, так это бешеного успеха. Его картины разошлись, как горячие пирожки, и первым делом те, что «дорисовала» его жена. Вдохновленный успехом, с мешком подарков, Павел вернулся домой. А дома ждала беда. Отец, который никогда не жаловался на здоровье, слег. Врачи разводили руками: новый вирус гриппа очень опасен, в других городах старики и дети мрут от него, как мухи... Говорили откровенно: готовьтесь к худшему.Павел растерялся. Отец был для него всем, на нем держалось семейное благополучие и семейное же дело, начатое прадедом.