Приди и возьми

На том конце провода хрипло рассмеялись.

— Да, действительно. Чего это я напрягаю такого серьёзного человека?.. Короче, ребята сейчас к тебе подъедут, ты им передашь. Ты не бойся, кроме диска мне ничего не нужно. Сиди дома и не рыпайся.

Городничий бросил трубку. Ага, как же, кроме диска ничего не нужно...

Хорошо, что они держат его за наивного дурачка. Считали бы умнее — не дали бы такую славную возможность слинять... Чалый достал бутылку водки из холодильника, зашёл в комнату, где он спал, вытащил из-под матраса пистолет, до сего дня так и не понадобившийся, засунул оный под ремень сзади и уселся на старый колченогий табурет – залипать в телевизор и попивать водку под тихое шебуршание из кладовки.

Оставалось ждать.

Впрочем, ожидание было недолгим. Во дворе послышался шум мотора. Чалый прибавил звук на телевизоре, тихонько подобрался к окну и выглянул, чтобы не показываться. Под окнами стояла тонированная малиновая «девятка». Двое пассажиров вышли, а водитель остался: видимо, чтобы он не вздумал сбежать через окно по пожарной лестнице. Чалый прикинул — из водительского окна прицельно стреляет только смуглый Турок. Что ж, поразбросаться решил Городничий людьми... А два мордоворота двинулись к дому. Чалый и их узнал — здоровый, бритоголовый Тиф, похожий на зеркальный шкаф, и юркий салажонок Воробей. На проверку мальца, значит, повели...

Чалый сел обратно на табуретку. Подождал, когда шаги будут слышны на лестничной клетке.

— Сеня! — просипел он пронзительным шёпотом. — Сиди тихо! Действуй быстро! Понял?

Из-за двери донёсся тоненький свист и ни звука более.

А входную дверь он всё-таки зря не запер... Переволновался, забыл... Но так хоть не сломали.

— А ну сидеть, падла! — закричал Воробей, потрясая своей пушкой и совсем не обращая внимания на то, что Чалый и так прирос задом к своему табурету. — Руки за голову! И без фокусов мне!

Тиф зашёл в комнату спокойно, даже вальяжно. Тяжелым взглядом убедил Воробья заткнуться. Присел рядом с заложившим на затылок ладони Чалым на одно колено и доверительно взглянул в глаза.

— Друг мой, — голос у Тифа был низкий и по-своему приятный, — ты нам скажешь, где диск.

— Точно, — поддакнул Воробей, — или я отстрелю тебе яйца!..

Тиф обернулся к нему с тем же тяжёлым взглядом. Воробей осёкся.

— Ну... да, так-то, — продолжил он, — иначе Воробей отстрелит тебе яйца.

— Не надо! — добродушно улыбнулся Чалый. — Я и так всё тебе отдам! — Тиф хмыкнул. — Он в чулане спрятан. В коробке из-под обуви.