Чудные истории

Желающих поручкаться с новеньким нашлось немало. Не то, чтобы окружающим была интересна история жизни старого пенсионера – ну что, что интересного он может рассказать о себе? Новые люди и так прибывают ежедневно: место бойкое, популярное. Но сегодня день выдался скучный. Петр Степанович был один, и эта ночь стала его бенефисом.

- Добро пожаловать в нашу скромную обитель. – В этой фразе было все: мягкая властность, нега, ленца пресыщенности и мимолетное внимание к серой персоне. Хорошо поставленный театральный голос принадлежал полной даме в заслуженном возрасте.

И уж, конечно, за спиной дамы возвышался роскошный монумент, почти полностью укрытый пафосными венками.

«Известная поэтесса», - напряг память Петр Степанович, вымученно улыбнулся и облобызал руку дамы. Группа колоритных братков, по соседству с не менее монументальным надгробием, хохотнула и облобызала, в свою очередь, самого Петра Степановича. Молодая девица повторила жест пафосной поэтессы, но зарделась от собственной смелости и резко выдернула ладонь, неуклюже шлепнув старика по губам.

Народу было много. Из некоторых могил выходило по несколько человек. Захоронения напоминали скорее не коммуналку, а слоеный пирог. Верхний слой составляли свежие, знакомые лица, полные сил и энергии. Еще вчера Петр Степанович видел пожилую женщину в магазине, а молодого человека на остановке. Начинка являла миру странный контраст бальных платьев и серых невзрачных костюмов советского образца на людях вовсе незнакомых.

Нижний же слой «пирога» взирал на Петра Степановича мутными, едва выглядывающими из-под земли, глазами.

Знакомство плавно перетекло в монолог – биографию, сродни церковной исповеди, когда со стороны будки сторожа осторожно, а оттого жалобно, забрехала собака. Самые пугливые и молодые быстро поныряли по «домам», а прочие, вроде известной поэтессы, вовсе не торопились скрываться. Петр Степанович, слегка раздосадованный, остался на месте.

Луч фонарика мазнул по нему и прошел мимо. Между памятниками скользнула осторожная тень.

- Гадостные некроманты, - процедила сквозь зубы бабка в платке. – Ходють и ходють. Разбрелись по земле крещеной, расплодились. Так ведь мало им почивших мучить, - еще и в культ возвели делишки, охальники! Эки, твари? В книжонках все заполонили, героями себя строят. В былинах и сказках все напрочь переиначили. – Бабка ловко сплюнула и перекрестилась.