Всего лишь кладовщик

Он упал на колени и сгрёб скорлупу в единую кучу, по неосторожности порезав пальцы. Нахмурил густые серые брови, беглым взглядом осмотрел осколки и оценил ущерб. Руки кладовщика задрожали.

Ан надула губы, но говорить стыдилась. Она безмолвно помогала собирать разбитый набор, лучше кого-либо зная, как Арчи-Ар ценит свою коллекцию сувениров. Другой вопрос — подобных безделушек в Хранилище припрятано немало, зачем же так расстраиваться от потери одной из них? Подумаешь, фарфор… Но Ан, прикинув, постыдилась пуще, ведь по её вине кладовщик в который раз утратил что-то ценное.

Вдвоём они разбирали груду пёстрой скорлупы на несколько частей по цвету: оттенок лавандовых полей — одна горсть, рассвета — вторая, грозовых туч — третья… И так сполна. Меньше по виду оказалась горстка бледно-зелёных нефритовых осколков. Рассматривая их, кладовщик совсем сник, однако горевал недолго и вскоре первым завёл беседу.

— На заре времён, говорят, вселенная была подобна куриному яйцу из сгустка пустоты и мрака. — Он сложил нефритовые фрагменты на своей ладони, вырисовывая миниатюру под стать рассказу. — Гляди-ка, похоже?

— На яйцо? Хм… Не очень. Если вот тут чуть-чуть поправить, то… Уже получше.

— И жил в том яйце некий колосс, — продолжил Арчи-Ар, — гигант, который рос много-много лет. Имя ему сама придумай. Удивишь меня?

— Допустим… Паньч? Нет, пусть будет Пань-гу.

— Пожалуй, удивила, — Арчи-Ар засмеялся и добавил к рисунку ещё парочку скорлупок: голова и туловище гиганта. — Внутри яйца царила липкая тьма, угнетала и страшила Пань-гу. Он устал бояться и… Вжух! Взмахнул топором и разрубил пространство.

— Откуда в пустоте взялось оружие?

Кладовщик пожал плечами.

— Не знаю. Как сказал бы посетитель, тёща подарила. А пока ты не спросила чего-нибудь опять, продолжу, — Арчи-Ар поровну разъединил скорлупки. — От удара неподвижный тёмный мир ожил, поделился надвое. На Небо и Землю. Положи-ка между ними осколок побольше, это будет Пань-гу. Да! Безупречно. У тебя талант творца, Ан.

— Скорее, разрушителя.

— Гигант удерживал небо и землю до тех пор, пока они достаточно друг от друга не отдалились, а потом… Умер. Как любой смертный, пройдя свой путь. Всякое существо в конечном счёте подвержено смерти. Но подожди, не раскисай! Пань-гу истлел, отдав свою плоть во благо созданному миру. Один глаз гиганта стал Луной, второй — Солнцем. Тело — почвой, волосы и усы — растениями, кости — камнями, костный мозг — жемчугом и нефритом, а пот — дождём и росой.