Мастер

Хотя… чем помешают вшитые в рукава пластины до локтя и такие же — но в штанинах, на голень?

Однажды ему вновь не повезло — и после этого, придя в себя, пришлось привыкать к протезу. В городе шептались, мол, Мастер потерял ногу из-за несчастного случая — что ж, недалеко от истины. А что каштановые волосы тронула слишком ранняя седина — так не он первый, не он последний. Сейчас многие молодые рано седеют, так-то!

Изящная трость, по сложности работы не уступающая иной кукле, ждала своего часа.

Неплохо. Но понадобятся иные варианты.

Трость вышла слишком лёгкой, слишком долго приходится работать. Недостаточно смертоносна, когда необходимо закончить всё быстро, но тихо подобраться не удалось. Да и не для всякого места подойдёт…

***

Говорят, Мастер обладал даром созидания. Его куклы были словно живые, прекрасные от кончиков пальцев до последнего шва на изысканном наряде.

Этот дар никуда не делся. Вот только Мастера уже стали забывать. Потому что на смену ему пришёл Охотник — и из-под его рук отныне выходили вещи совершенно иного толка.

Прекрасные, по-своему совершенные, тоже в некотором роде произведения искусства.

Кровавого искусства.

Герман стал первой тенью Церкви Исцеления. Первым бойцом против неведомой заразы, что начала свой разрушительный путь по Ярнаму.

Опознать.

Выследить.

Даровать покой тому, что осталось от человека.

Чтобы обычные люди могли ходить по улицам спокойно.

Спустя два года после потери ноги Герман извлёк из печи новое оружие. Уникальное прежде всего материалом — редчайшим звёздным металлом, найденным в лесу Бюргенверта.

Два причудливо изогнутых клинка, способных становиться одним целым.

Но очень скоро стало понятно, что пользоваться ими одноногому калеке совсем не сподручно. А выдать недавно появившимся… коллегам не позволяла профессиональная гордость. Никому из них это оружие не подойдёт, тем более что они уже нашли своё среди его творений “с подвохом”.

Проблема оставалась в том, что Герман до сих пор, перебрав немало вариантов и отточив их до неоспоримой функциональности, так и не нашёл собственный.

То, что ему никогда полностью не подойдёт утилитарное оружие, он понимал прекрасно и искал нужную форму — для себя лично. Как некогда искал новые, неповторимые образы для кукол, теперь он искал образы для оружия. Творец и разрушитель одновременно, кровавый парадокс, всё глубже и глубже увязавший в этом безумии…

***

Тени в узких переулках заставляли вздрагивать немало ярнамитов.