Нетопырь

– Не у всех средства, как у твоего отца. Ну, а ты, Лиза, не плачь, вытри слезы и не обращай внимания на этих элегантных грубиянов. Садись рядом с тем белокурым мальчиком в пестрой футболке. Это Слава. Он не похож на остальных и не станет вести себя, как высокомерный выскочка. – Последнее предназначалось скорее юноше.

На лице Вячеслава мгновенно появилось выражение покорности злой судьбе, а его скорбный вздох услышал весь класс.

Девочка еще больше сжалась и, ссутулив плечи, медленно пробралась между партами, примостившись на краешке скамьи рядом со своим ослепительным соседом.

Похоже, такая честь еще больше смутила Эржабет.

Молодой человек демонстративно отвернулся и стал глазеть в другую сторону. Лиза осторожно, словно боясь привлечь к себе внимание, расстегнула сумку, извлекла оттуда книги, тетрадь и ручку, аккуратно разложила все это на столе и так же конспиративно отправила портфель под парту.

Начался урок.

Слава краем глаза покосился на соседку. Занятно, что из себя представляет эта сирота казанская?

Да-а… Где талия, не разглядеть.

Не вяжется с такой фигурой хрупкая и тонкая, цыплячья, шея. Хотя…

Свет… Солнце запуталось и билось живым огнем в русальей сети ее светлых волос…

…рассыпающихся по плечам и парте…

Вячеслав услышал стук выскользнувшей из его пальцев ручки и, вздрогнув, пришел в себя. Что за странное оцепенение?.. Юноша вновь подозрительно покосился на соседку. Пишет, даже не смотрит в его сторону. Бледные губы чуть вздрагивают…

Овал лица удивительно четкий, ресницы красивые… Длинные…

Черт, но как бледна – почти в зелень! Фосфорная кукла!

«Ясно, учитывая все, что ей довелось пережить.

Потерять близких не фунт изюму, но… Могла бы и подкраситься! – раздраженно подумал школьник. – Смотреть неприятно! И что Наталье Александровне вздумалось посадить со мной такую страхолюдину?.. Да вы гляньте, эта чокнутая меня тайком разглядывает!»

Юноша быстро отвернулся и несколько минут писал, не поднимая головы от тетради.

Взгляд… Странный такой взгляд. Вячеслав ощутил непонятную щекотку в области шеи – словно отзвук рассыпчатого смеха…

Невольно покосившись на новенькую, Слава неожиданно обратил внимание на ее руки: точеная, аристократическая форма кисти, легко скользящей над бумагой.

Движения словно подчинялись некой загадочной плавной музыке, и буквы, рождавшиеся под нее, получались аккуратными, неуловимо старомодными… конечно, это же менуэт!

Резко тряхнув головой, Слава сбросил наваждение – и сам поразился бредовости своей мысли.