Планы на осень

Проезжать будем - покажу.

Расходы на такси никто не оплатит – это на место происшествия машиной. Дальше – сам. Дойду как-нибудь - живут же тут люди. Квартиры снимают. Снимала…

На телефон сержанта скинули досье и фотографии с места происшествия, а он передал его мне, дав ознакомиться. Имя, возраст; ножевая рана – проникающая в грудную клетку. Тело лежит на животе, правая рука согнута и отведена в сторону, нож остался в ладони. Профиль ножа совпадает с профилем раневого канала… Фото еще одного пореза – у запястья левой руки.

Скорее, нескольких неаккуратных порезов - завис я над фотографией, масштабируя изображение.

Дверь заперта на засов – ее ломали. Створки балконной рамы заделаны гвоздями, чтобы не курили арендаторы. Окна в комнатах закрыты – осень, холод. Восьмой этаж. И пентаграмма.

- Так что, на футбол успеет? – Осторожно уточнил сержант.

- Посмотрим, - вернул я телефон.

Хотя очень похоже.

Кто-то вновь использовал интернет не по назначению - нашел инструкцию и попытался торговать собственной жизнью.

Подумаешь, отдать пару недель, месяц или даже год за желаемое - многие и полжизни готовы вычеркнуть ради заветной цели. Кто бы им объяснил, что Бездна – это в первую очередь бандит, и торгует только с хорошо вооруженным покупателем?..

Нож – не оружие. Этим же ножом обычно и зарезают незадачливых продавцов. Рукой призвавшего - его же самого, прямо на глазах находящейся в сознании жертвы, отнимая предложенный товар и не давая ничего взамен.

- Вот этот двор, - сбавив скорость, сержант повернул в проезд между железными гаражами.

Чуть дальше стояли три дома, поджимавшие дворовую площадку со скамейками и детской площадкой к сетчатому забору школьной территории.

Плотно заставленные по бордюрам машины; желто-зеленые ограждения, охраняющие выцветшую зелень под окнами. Серый снег под балконами первых этажей. Ветер, колючий снег и сырой холод середины осени – из теплого салона машины выходить не хотелось совершенно. Возле третьего подъезда, перегораживая проезд, беззвучно сверкала синим скорая помощь.

У дальнего угла дома стояли два полицейских «Соболя»; в кабинах скучали водители, явно разделяя мое мнение о погоде.

- Все уже внутри? – Неодобрением поднялось в сердце.

- Жертва же одна, - пожал Георгий плечами. – Шеф сказал – работаем.

«Жертва же одна», - даже горькой усмешки нет, только равнодушие.

- К подъезду не надо. Пройдусь, - озвучил я просьбу, скидывая ремень безопасности.

Сержант покладисто кивнул и остановился при въезде во двор.