Терновый Венец

На шее галстук с брошью какого-то золотисто-красного цвета.

Взгляд поднялся ещё выше, но внезапно неведомая сила заставила склониться, уткнувшись лицом в камень под коленями.

Громко звякнули цепи, когда вместе с телом попытались опуститься и руки. Спину прострелило болью, с губ сорвалось тяжёлое дыхание.

— Что же ты молчишь, моя дорогая, - в голосе было явно слышно удовольствие. – Ты будто язык проглотила, милая.

Пленница ничего не ответила. Не потому что не хотела – о нет, очень хотела извиниться за своих предков, за себя, за целый мир, – а потому что не могла этого сделать.

Языка у неё давно уже не было.

— Ну что же ты, радость моя, – слово «радость» почти выплюнули ей в лицо. «Почти» потому что как бы низко он не пал, забыть элементарные правила этикета не смог бы. – Скажи, порадуй меня своим голосочком. Совсем как раньше.

Молодой человек будто говорил сам с собой. В таком положении – связанная, лишенная языка, с искалеченным духовным телом – пленница даже не могла передать свои мысли. Сам же мужчина не мог влезть в голову соперницы как бы не старался.

Поганые предки, всё предусмотрели, кроме заточения.

Молодому человеку наскучило ждать ответа от безмолвной и сломленной пленницы. Тихо цокнув, он обернулся и пошёл к выходу.

Скрипнула, а затем хлопнула дверь. Огонь, что до этого еле чадил, погас, погружая подземную камеру в темноту.

***

В следующий раз к ней пришёл палач.

Факелы снова загорелись, стоило тяжёлой двери в конце коридора хлопнуть. Новый посетитель едва не пританцовывая прошагал к камере и отворил решётку. Подвластный жесту ладонью в клетку влетел стол. Сразу за ним пронеслись инструменты и словно птички по весне проворно разлетелись по столешнице, занимая отведённые места. Палач поправил некоторые из них и довольно хмыкнул. Напоследок появилась жаровня на трёхногой подставке. Она заняла отведённое место и огонь внутри тут же разгорелся.

— Удачи, молодая госпожа, – тихо обронил палач и покинул подземелье, не забыв запереть решётку.

«Будто я могу сбежать», - краем сознания отметила пленница.

Неизвестно сколько времени прошло – неведомые часы тикали лишь в присутствии молодого господина, что запер её здесь, - когда мучитель объявился вновь.

Пленница даже не шелохнулась. Со своей судьбой она давно смирилась и точно знала, что после долгих мучениц, уготованных ей бывшим другом, она умрёт здесь, так и не увидев больше света звёзд.