Слово лорда

Неужели мои тюремщики не утерпели? Ладно, не буду им игру портить, они её и так остальным обеспечивают, двину пока дальше в том же темпе, а дальше бегом. Идти недалеко, можно погоню к лагерю привести, пусть бойцы немножко подерутся, отбивая лорда, такие сюжетные ходы всегда запоминаются.

Вроде бы только на миг отвёл взгляд, снимая приставшую к рукаву паутинку, а, когда вновь посмотрел на тропу, понял: что-то изменилось. То ли деревья плотнее по сторонам встали, то ли потемнело быстро.

Я чуть дальше прошёл и понял-таки: светодиоды пропали. В этой части полигона их не я развешивал, но ребята не могли так мало оставить, вдруг кому из мастеров ночью идти придётся?

Ещё шагов через пятьдесят до меня окончательно дошло: влип.

Во-первых, звуки лагеря уже должны быть слышны. Во-вторых, я хорошо помнил, что где-то здесь есть небольшой поворот и приметный пень у самой тропы, но фиг мне, а не пень.

Вечер, как говорится, быстро переставал быть томным и сулил мне неприятности покруче игрового побега.

Я решительно развернулся и двинул обратно, сдаваться нашему темнятнику. Они не звери, даже те, что волки: и чаем напоят, и тёплый плащ дадут, раз уж такая фигня вышла. Промаются братья без меня ещё ночь. Жалко игрового времени, конечно, но что поделаешь.

О, а вот и волки. Душевно выводят, хорошо, почти как настоящие. Может, как раз на вой к своему лагерю и выйду: у тёмных спектакль не перед кем устраивать, я единственный пленник был. Значит, наших кошмарить пошли, чтоб первый день игры мёдом не казался. Волчий вой в темноте, даже когда у костра сидишь и точно знаешь, что вокруг исхоженный лес, он, знаете ли, пробирает.

И тут я глупость сделал. Феерическую. Может, самую большую в своей раздолбайской жизни. Хотя – большая глупость была бы, если бы я на этот вой пошёл.

Я отозвался.

На лёгкие не жалуюсь, курить даже не начинал, командный голос в наличии.

Ну и выдал партию зловещего такого воя.

Дальше по тропе уже вовсю зашумело. И ветер в ветвях, и шорох, будто сразу много людей идёт, ветки задевая. Я стоял себе спокойно, ждал, пока они из-за поворота выйдут.

А когда первый показался из-за разлапистой ели – рванул с тропы в кусты не разбирая дороги.

Потому что характерная форма каски, окрик на немецком и рвущаяся с поводка овчарка каждого, кто в детстве советские фильмы смотрел, заставляют бегать очень быстро. А очередь, по-киношному срезавшая тонкие веточки над головой, меня сразу убедила, что ни хрена это не реконструкторы.