"Картина для сисадмина"

Иссиня-черные локоны рассыпались по плечам, скромная белая блузка была расстегнута на одну пуговицу ниже, чем требуют приличия. Наклонившись, чтоб подать Анатолию чашку, она на несколько секунд неподвижно застыла. А потом, убедившись, что эффект произведен, вроде бы невзначай задела его смуглой, точеной коленкой и, медово улыбнувшись, проворковала:- Значит, вы и есть наш новый сисадмин? Ах, как приятно познакомиться! У меня как раз любимый планшет сломался. Вы не зайдете ко мне и не посмотрите его на досуге?И еще раз растянула в улыбке пухлые влажные губы.

Анатолий растерянно кивнул. Он никогда не был избалован вниманием таких роскошных женщин. И теперь не мог понять - радует или пугает его напористость Мамонтовской секретарши.Девица ушла, а Аркадий разразился гогочущим смехом:- Гы-ы! Я гляжу, Элька-то моя на тебя глаз положила. Да ладно, я не в обиде. Пользуйся на здоровье!Когда Иванов выходил из офиса, в голове у него шумело. То ли от выпитого коньяка, то ли от обилия новых впечатлений. Холодный ноябрьский дождь усилился, грозя вот-вот превратиться в мокрый снег. И Анатолий с тоской подумал о том, что ему предстоит с двумя пересадками тащиться в эту слякоть на другой край города. Но рядом неожиданно затормозил серебристый «опель». Дверца открылась, и сидящая за рулем Эльвира приветливо сказала:- Что же вы под дождиком стоите, Анатолий Сергеевич? Давайте я вас до дома подброшу.Иванов рассыпался в тысяче благодарностей, сел, и машина стартовала. Эльвира вела ее уверенно, по-мужски, даже немного лихача. В салоне играла громкая музыка, чехлы на креслах были приятного кремового цвета, и Иванов вдруг застеснялся своих потертых джинсов и старой кожаной куртки. Подумав, что с первой же зарплаты он сразу приобретет себе подходящий офисный костюм.В благодарность за доставку Анатолий пригласил Эльвиру к себе на чашку чая. В сознании, правда, промелькнула мысль, что матушка назвала бы верхом легкомыслия приводить к себе сегодня одну девушку, а завтра – другую. - Но ведь это же просто моя новая коллега, - отмахнулся от досадливых размышлений сисадмин, - И я ей очень благодарен. Как говорится, услуга за услугу – ничего личного.От его внимания не укрылось, однако, что, войдя в его комнату и увидев «творческий беспорядок», Эльвира презрительно сморщила носик. И Анатолий пожалел, что оставил «волшебную» картину на работе.