Никакого мошенничества

Юноша наигранно вытряхнул из цилиндра последние капли влаги и водрузил его на голову.

- Благодарю вас от всего сердца! - он снова поклонился зрителям. - Но мы только в начале нашего пути.

После этих слов фокусы и трюки последовали один за другим. Юноша, не переставая блистать лучезарной улыбкой заставлял исчезать и появляться в карманах зрителей карты, часы и украшения. Ловко вытащил пару десятков связанных вместе разноцветных платков из сумочки одной степенной дамы, отчего та захохотала громко и звонко, как в пору уже давно ушедшей молодости.

После очередного фокуса цилиндр, до того не покидавший головы юноши, вдруг начал дрожать и подпрыгивать. Фокусник честно попытался изобразить озадаченность на своём лице, а затем осторожно снял головной убор. В тот же миг из него в воздух вылетел белоснежный голубь, пролетел над головами ахнувшей толпы, приземлился прямо на ничем не занятый столик и стал внимательно наблюдать за происходящим.

- Дорогие друзья, как это ни прискорбно, но всё в нашей жизни имеет свойство подходить к концу, - юноша печально опустил взгляд, признавая над собой власть стремительного потока времени. - Так и наша сегодняшняя встреча, увы, почти завершилась. Но!

Фокусник рванул рукой вверх и как только он поднял её над головой, в его ладони неизвестно откуда появилась длинная чёрная трость, которой он словно грозил самому небу.

- Я верю, что эти мгновения магии и волшебства навсегда останутся в ваших сердцах. И вы еще не раз добрым словом вспомните чудеса Таинственного Гвиони!

После этих слов из навершия трости с шумом и треском вырвался сноп разноцветных искр. Зрители разразились новым валом аплодисментов, а когда фейерверк отгремел своё, многие из них поспешили к артисту, доставая из карманов, сумочек и кошельков кто россыпь монет, а кто и приятно хрустящую купюру. Юноша заблаговременно снял свой цилиндр и принялся от всей души благодарить каждого, кто оставлял ему плату за выступление, не зависимо от её размера.

Когда поток благодарной публики иссяк и рассеялся по скверу, тот, кто назвался Таинственным Гвиони шумно выдохнул, присел прямо на брусчатку и поднял голову к безмятежно плывущим по небу облакам. Голубь, всё это время не покидавший своего места и не потревоженный даже взрывом фейерверка, вспорхнул со стола и тут же приземлился на цилиндр, стоявший рядом с хозяином.

- До сих пор не могу тебя понять, - вдруг нарушила молчание птица вполне себе человеческим голосом.