Станция "Самосуд"

В какой-то момент разум тихонько шепнул, что тишина уже давно не абсолютная — ее бессовестно разрезала чуть рваная мелодия. Стараясь ступать настолько бесшумно, насколько это было возможно, она двинулась в сторону звука. Впереди, на полуразрушенной бетонной скамье сидела девочка в темно-синем пальто, похожем на суконное платье. Из-под шапки виднеются волнистые светлые волосы, отдающие в рыжину. Тонкая, бледная рука ловко орудует черным смычком по струнам упершейся в каменную дорожку виолончели. Лицо сосредоточено, чуть поджаты губы. Пальцы второй руки с трудом зажимают струны.

— Почему ты играешь здесь?

Девочка вздрогнула и исподлобья глянула на нежданную собеседницу. Низкий рост, цветастая курточка, аляповатый вязаный шарф и бежевая меховая шапка, из-под которой неопрятно торчат влажные от пота короткие темные пряди.

Рида смотрела прямо на незнакомку и не отводила глаз. Живой интерес и ничего более.

— Мертвецы не задают глупых вопросов, — фыркнула она в ответ, откладывая смычок в сторону.

— Оу, — протянула Рида, — очень остро! Было бы еще умно…

Ее одарили раздраженным взглядом.

— Ты мешаешь мне заниматься.

Смычок ударил по струнам, извлекая глухой и особенно громкий в кладбищенской тишине звук. Явно отказываясь чувствовать себя незваной гостьей, Рида поморщилась и подошла ближе, разве что не подсаживаясь.

— А ты не отвечаешь на мой вопрос, — она безразлично пожала плечами. — Ни один человек в здравом уме не попрется просто так в холодину на заброшенное кладбище. Тем более — для занятий музыкой.

— Только что ты назвала себя ненормальной, — беззлобно усмехнулась девочка.

— Ну… — голова в бежевой шапке чуть склонилась к плечу, — мне тринадцать. Бабушка говорит, что все тринадцатилетки странные.

— Вот как? Это все меняет!

— И все же, почему ты тут? — она села рядом и наклонилась вперед, заглядывая в серые глаза собеседницы. — Ни в специальной школе, ни дома… а тут.

Юная виолончелистка отвела глаза, пробубнив «Это не твое дело!». Но должной реакции не последовало: на нее все так же испытывающе смотрели.

— Это сложно, — холодно отозвалась она.

— Ну, с утра я была достаточна умна, чтобы понимать человеческую речь, — насмешливо улыбалась Рида.

— Я просто хотела побыть одна.

— Попроще местечко не пробовала найти? Парк там, заброшка… — музыкантка бросила на нее испепеляющий взгляд.

Девочка примирительно подняла руки и замолчала, но уходить не собиралась. Она просто сидела и болтала ногами, как ни в чем не бывало.