Чародеи

Объяснить невозможно.

Федя до сих пор болит у Рудольфа в душе. Нестерпимо. Юлька видит, как Рудольф кормит бродячую собаку. Кудлатого барбоса, хромающего на заднюю ногу.

Видит этого барбоса у него в комнате. Барбос возлежит на лайковом белом диване. Рудольф гладит его по голове. «Феденька, Феденька…» Плачет.

У Рудольфа тоже чувство вины.

Хуже, чем у Юльки: Рудольф не предполагает, он знает точно.

И заставляет себя не злиться. Не ненавидеть.

Рудольф слушает курс аутотренинга: кончики пальцев становятся тёплыми, ладони становятся тяжёлыми…

Отстраняется от одноклассников.

С отвращением слушает пожилую учительницу – жабу с замашками надзирательницы в тюрьме. Кончики пальцев становятся тёплыми. Ладони становятся тяжёлыми. Я не злюсь. Я спокоен.

Он очень старается. Играет с кудлатым псом – и вспоминает ушастого бульдога, его кроткий обожающий взгляд. Я не смею выходить из себя. Это непоправимо.

Рудольф учится в элитном лицее. Его отец – Анатолий Ланков, тот самый, чей «Ланков-Банк», его мать – лицо ювелирных салонов.

Рудольф должен быть счастливым, но вокруг удивительно много зла, а характер – чудовищно, рискованно взрывоопасный. Обострённое чувство справедливости. Но он не должен, он не должен…

Мать не верит. Отец посмотрел странно. Никто даже не попытался помочь. Только курс аутотренинга. Кончики пальцев становятся тёплыми. Я погружён в полный покой.

Но два гоблина во дворе тыкают палками умирающую кошку, которую сбила машина. Рудольф встречается с её взглядом – и его захлёстывает ненависть, которую он не успевает потушить.

Скорая, полиция – приехали во двор уже после того, как Рудольф ушёл. Он сидит в ветеринарной клинике, пока они опрашивают очевидцев во дворе.

Кошке можно помочь только одним способом. Усни, говорит ей Рудольф. Прости нас всех, говорит ей Рудольф, я не успел.

Родители слегка напряглись после этой истории. Нет, Рудольф ни в чём не виноват. Он просто там был.

Но они смотрят странно. Рудольфу не снятся гоблины, но он иногда чувствует липкий холодный ужас.

***

– А что вы тут?.. – окликает девчонка.

Юлька вылетает из прошлого Рудольфа так резко, что её шатает. Она бьётся плечом о стену, шипит и морщится, трёт плечо, смотрит с досадой.

Девица длинная и тощая, и лицо у неё длинное – небось, в школе звали лошадью. Глаза большие, грустные, горбатый нос, мягкие губы, а над всем этим пушистая чёлка. Точно, лошадь. Лошадка.

Но, похоже, не злая.

– Жека, – говорит Рудольф, – тебе надо учиться видеть будущее.