Время ждёт

Мы оба знаем, что он достаточно жесток, чтобы превратить его нежизнь в нескончаемые муки.

— На этот случай я уже договорился со своим старым другом. Он заведует крематорием и может помочь нашему другу избежать страшной участи.

— Разве могут быть вещи более ужасны, чем гореть в огне? — Спросила Сирень.

— Да, — задумчиво протянул ворон, — великое множество вещей.

— Что думаешь, брат Меркций?

— Я думаю, что пребывание здесь вряд ли можно назвать жизнью. Но я в смятении.

Комендант протянул руку и коснулся чёрного оперения птицы.

— Я тоже очень устал, дружище, но мы рассчитываем на тебя.

Тяжело вздохнув, ворон согласился.

Допив глинтвейн, Комендант перевернул бокал и хлопнул в ладоши:

— На сегодня всё, друзья. Давайте посидим ещё немного, и будем расходиться. У меня на завтра запланировано много дел.

Спустя час, квартет покинул трактир. Попрощавшись, друзья разошлись по разным дорогам. Комендант был полон решимости. Пробиваясь сквозь метель, он широкими шагами направлялся в противоположную часть города.

На мосту его нагнал ворон. Окликнув приятеля, он уселся на перила.

— Нужно поговорить, — сказал Меркций, дрожа в потоках ледяного ветра.

Остановившись напротив, мужчина приготовился выслушать брата по несчастью.

— Ты удивительное существо, Комендант. Один из немногих, кто не свихнулся в изгнании. Кто всегда с понимаем относился к людям, даже тогда, когда они меньше всего этого заслуживают.

Комендант удивлённо поднял брови.

— О чём ты?

— Оставь мертвеца в покое. Он человек, пусть и неживой.

А всем людям хочется жить. Они способны привыкнуть ко всему. Пусть лежит себе на дне этого загнившего отравленного озера. Я сам закрою врата.

— Я не понимаю. Ты готов остаться по эту сторону бытия, забыв о Родных землях?

— Я жажду вернуться более, чем кто-либо, но там меня ждёт участь хуже смерти.

Комендант воровато оглянулся в поисках случайных свидетелей, но на мосту они были одни.

— Я не понимаю...

— Я натворил ужасных вещей, Комендант. Едва я пересеку врата, правда о них дойдёт до Матери и меня постигнет вечная кара.

— Глупости! С чего бы Матери делать это? Я же знаю тебя всю жизнь. Мы вместе преодолевали трудности самыми мирными путями, из всех, что были нам доступны. Мы спасали, когда другие сеяли смерть. Мы протягивали руки, когда другие раздавали пощёчины. Мы...

— Это я поджёг цирк.

Комендант осёкся. В одно мгновение потеряв самообладание, он схватил своими огромными руками птицу и сжал с невероятной силой.

— Повтори! — Прорычал он.