Тени Инкорке

Небольшая и уютная, отделанная сосновыми досками и устланная мягким зеленым ковром. Как лужайка на опушке, так и манит поваляться и поглазеть на пролетающие по небу облака. Облаков, впрочем, не было, только переплетение толстых балок и замысловатый витой светильник с магическими факелами. Оно и к лучшему. Особняк и без того достаточно странный, весь в хозяина. Половину помещения занимала просторная кровать, подвешенная на толстых канатах. Между полом и постелью оставалось около полуметра. Достаточно, чтобы чувствовать себя парящей птицей, но слишком мало, чтобы бояться свалиться во сне.

Окон было два, друг напротив друга. С одной стороны бушевала едва начавшаяся буря, и ветер горстями швырял в стекло мятые прошлогодние листья, с другой — царила ясная, лунная и, кажется, летняя ночь. Пространственный карман, позволяющий расположить в своем внутреннем дворике небольшой кусочек другого мира, — редкость в Гракте. Такое изысканное удовольствие по карману разве что храмовникам. Можно, конечно, и самому наколдовать, но я по пальцам мог пересчитать магов, у которых хватило бы на такое могущества.

И, разумеется, все они давно и прочно угнездились в высших чинах магических орденов. Все, кроме Лока. Помилуй, Пресветлая, с кем я связался?!

Рядом с кроватью располагался книжный стеллаж, ловко мимикрируя под выступ в стене. Настолько ловко, что нашел я его только благодаря мизинцу на правой ноге. Он, мизинец, обладает потрясающим талантом находить любую скрытую мебель. Благо, новый начальник не стал свидетелем моего сквернословия.

Корешки плотно втиснутых книг были разных оттенков коричневого. Странная это идея — переделывать обложки под интерьер. С трудом выцарапав толстый фолиант, я повертел его в руках. Не найдя ни названия, ни каких-либо опознавательных знаков снаружи, зажмурился, опасаясь охранного заклинания, и открыл книгу. Ничего не взорвалось и не загорелось, и после нескольких секунд напряженного ожидания, я решился взглянуть на находку. Брови непроизвольно поползли вверх. Какого Спрута?!

Так необходимая для новой должности любознательность взяла надо мной верх. Чистые листы в первой просмотренной книге меня озадачили, во второй — ввергли в ступор, а после третьей я уже открывал и бросал на кровать том за томом, поглощенный азартом исследователя. Когда стеллаж опустел, а голова, напротив, до отказа наполнилась вопросами, я обессиленно рухнул на кровать среди великого множества нетронутых пером фолиантов.