Коробка конфет

Лина занимала в моей жизни слишком много места. Когда я думал о будущем, там всегда была она. И вот теперь я ощущал пустоту, как будто мне отрезали ногу или руку, и приходится заново учиться жить. Вспомнив еще раз ее слова, я невольно сжал руки, сминая картон ни в чем не повинной коробки конфет.

—Извините, если это из-за меня, — вдруг снова заговорил мой сосед. — Я сейчас уйду. Я, видите ли, в обморок упал в метро. Духота и все такое… А самое обидное, что я как раз от врача ехал. Он мне сказал, что лечение прошло успешно, и что со мной наконец все в порядке.

Он невесело усмехнулся, а мне стало стыдно. С чего я вдруг поддался нашим старушкам и согласился, что он наркоман или пьяница? Мне даже не пришло в голову, что человек может быть просто больным.

—Это не из-за вас, — сказал я и вдруг выложил ему все. Про отпуск, коробку конфет, безразличные речи Лины и неожиданное расставание.

—Может, все еще наладится? — вежливо ответил мой собеседник.

Честно говоря, я именно это и собирался сделать. Передохнуть, выждать немного, а потом позвонить Лине — поговорить, попытаться понять, а может, вернуть все, как было.

—Только конфеты придется другие покупать, — вдруг улыбнулся мой сосед.

Я взглянул на коробку и ужаснулся: она была помята, как будто по ней машина проехала. Неужели это я ее так?

—Хотите? — вдруг спросил я его. — Коробка помялась, но конфеты вроде целы.

—Спасибо. Я сладкое люблю, — он взял коробку из моих рук, ловко открыл ее и вытащил конфету. — Мммм… Вкуснота какая! Знаете, какое счастье просто опять есть, без тошноты, без этого странного вкуса во рту! Я лечение две недели назад закончил, отъедаюсь теперь.

И он подмигнул мне заговорщицки, и мне вдруг стало легче.

—Меня Володей зовут, — сказал я.

—Николай, — пробормотал он, жуя третью конфету.

—Значит, вы теперь себя хорошо чувствуете? — задал я глупый вопрос, не решаясь спросить, что же с ним было.

—Ага. Ну кроме этого дурацкого обморока. Но это все из-за слабости, это пройдет! Ты только жене моей не говори, пожалуйста. Она и так нервничает из-за меня, — перешел он на ты, и мне показалось это совершенно естественным.

—Не скажу, обещаю. Да я и не вижу ее почти. Она, наверное, много работает?

—Еще как много! Но ничего, теперь ей будет легче. Будет гулять, как раньше, в кино ходить.