Детишки

Детские рожицы с пугающими ухмылками расплылись перед глазами, и она почувствовала, как сползает со скамьи, услышала шорох гравия под тяжестью тела.

В себя она пришла в травмпункте городской больницы, узнала потолки после ремонта. Голова блаженно пустая и беззвучная, навсегда бы так. К ней подошла санитарка.

– Ты как, болезная?

– Ничего вроде. А как я сюда?... – Вера Петровна откашлялась.

– Из парка привезли. Не переживай. Врач освободится, подойдёт.

– Да я сама врач, – Дементьева приподнялась на локтях и осторожно села, перед глазами качнулись крашеные стены, она прислушалась к суете в коридоре.

– Это от шока и перепада давления. А что там делается?

– Ой, да что только не делается, – всплеснула руками тётка. – Доктора на ушах, медсестёр не хватает. Привозят и привозят. Кто из окна, кто отравился, кто под машину. Травма битком, в хирургии в операционные очередь. Крови не хватает.

Вера Петровна получила укол глюкозы и, расписавшись в журнале на стойке у замученной медсестры, покинула больницу с тревожным предчувствием.

Пока ждала на остановке, полезла в местные новости. Читать не сразу получилось, буквы плясали перед глазами. Только усевшись в автобусе, крепко схватилась за смартфон со сколом в углу экрана и начала просматривать сообщения на портале.

Чёткие фото редкость, но множество смазанных снимков, снятых дрожащей камерой: родители размещали фотографии детей с покрасневшими белками, в кляксах полопавшихся сосудов, спрашивали советов врачей, искали специалистов.

Сообщения о детской агрессии тоже встречались, педиатры и неврологи рекомендовали успокоительные сиропы и седативные препараты на растительной основе.

«Покончили с собой... Выбросилась из окна... Разбился на машине... Остались сиротами... Будет передан под опеку... Повесился в гараже... Тело обнаружено спустя неделю... Дети не найдены...».

Сообщения и фото не только из Химок. Случаи начали называть «заражением» и описывали инциденты в разных концах Московской области.

Вера Петровна чувствовала, как от мурашек шевелятся и приподнимаются от некрашеных корней волосы на голове.

Знакомая жгучая волна мигрени подкатила и отошла, шурша колючим прибоем по мозгам.

Рядом присел пожилой мужчина с синей хозяйственной сумкой. Палочка в руках для надёжности держалась на потёртой верёвочной петельке. Он кивнул на телефон Дементьевой:

– Исчадия.

– Что? – опешила Вера.

– Исчадия ада, это апокалипсис, – вздохнул пенсионер. – Это конец, девушка.