Хроники отеля "Уайтвуд". Нью-Йорк! Нью-Йорк!

Брови его, похожие на двух мохнатых гусениц, на мгновение взметнулись вверх, потом вернулись на прежнее место, и Лео показалось, что офицер ничего ему не говорил. Сам офицер, несомненно, также стал бы все отрицать.

Сойдя на берег, он спросил у служащего в справочном бюро, как попасть на Гранд-Централ. Тот велел идти прямо по 42-й улице на восток до пересечения с Парк-авеню. Ну или ехать, но только прямо, потому что с «этих» станется возить кругами и содрать втридорога.

— Впрочем, — добавил он, — вы его увидите.

Этакое монументальное здание с колоннами. Удачно вам добраться, мистер. Будьте осторожны, выходя за ворота порта на 11-ю авеню, мы зовем её «дорогой смерти», там ходят поезда.

42-я улица оказалась широкой, застроенной красивыми домами, освещённой в тёмное время суток, так что Лео выбрал пеший путь до вокзала, приобрёл в кассе билет в купе первого класса, чтобы Гамбонам не пришлось делить поездку с неожиданными попутчиками — могло выйти неудобно. Ехать им недалеко, в соседний штат, лишь немного на северо-восток, за ночь должны успеть добраться.

Будь Жак-Луи один, он бы и на своих долетел.

Футляр с пишущей машинкой занял место на багажной полке, Жак-Луи уцепился за раму окна впечатляющими когтистыми лапами, Абигайль перебралась с его плеч в купе и заняла лучшее место на мягком диване. Жак-Луи втиснулся следом: вся комбинация очень его забавляла. Будучи холост, он не гнушался путешествовать на крыше поезда, а до Европы и вовсе добрался «четвёртым классом», в кочегарке, питаясь крысами.

Он происходил из хорошей семьи, восходившей к первым поселенцам, прибывшим на «Мэйфлауэре», когда на родине пуритане начали борьбу с архитектурными излишествами, но легко проникся простотой студенцеского быта. Система параллельного сосуществования с человечеством, полагавшим, что в век науки всё познано и подчиняется рациональным законам, была у Гамбонов и подобных им отлажена превосходно. Жак-Луи за время пути морем порассказал об этом Лео достаточно. Впрочем, Жак-Луи явно считал Лео своим.

Свисток к отправлению стал для Лео сигналом покинуть поезд, и он остался в Нью-Йорке один, свободный от обязательств.

Прикинувшись только что сошедшим с поезда провинциалом, он подошёл к представителю агентства по найму квартир, имевшему стойку на вокзале, и поинтересовался, где бы ему снять недорогое жильё. Заспанный клерк, тупо моргнув на Лео и оценив его заштатный вид, посоветовал обратиться к Морин Хили на Уксусный Холм.

— Это в Бруклине.