По лезвию сна

По лезвию сна

Лана Мерц

Пролог

Нить священного обманаВ нас прядёт забытый бог:Небо, бездны океана,Целый мир – наш сонный вздох.

Герман Гессе[1]

Тик. Т-так. Тик. Т-так.

Секундная стрелка больших настенных часов дёргалась на одном месте, безнадёжно сражаясь с уснувшим механизмом. Казалось, и само время было не в силах сдвинуться с мёртвой точки, но сдаваться не желало.

– У вас осталось десять минут, – безразлично объявил пожилой учитель, взглянув на свой допотопный телефон-раскладушку.

Класс тут же зашелестел, раздались досадливые вздохи, с удвоенным энтузиазмом заскрипели по бумаге шариковые ручки.

Несколько человек уже справились с заданием и понесли сдавать работы под завистливые взгляды одноклассников. Первой среди них, как и всегда, оказалась Юлька – круглая отличница с круглыми же формами, сегодня обтянутыми короткой юбкой и тесноватой полупрозрачной блузкой. Кто её вообще пустил на экзамен в таком виде?

Девушка оставила стопку исписанных листов на преподавательском столе и вернулась на своё место за первой партой, попутно скользнув по Саше таким откровенным взглядом, что ему резко перестало хватать воздуха и пришлось ослабить галстук.

С трудом переключившись, он вновь вперился уставшими глазами в последнее задание. «Продолжите цепочку, – гласило оно. – 3, 15, 23, 8, 2 …?» Что за хрень. Это точно экзамен по алгебре?

Он пролистал страницы с тестами в начало и с ужасом осознал, что из всех заданий решил всего два уравнения – да такими каракулями, что и сам ничего не мог разобрать.

Трындец. И как быть?

– Степан Юрьич, – Саша поднял было руку, но тут огляделся и увидел, что преподавателя уже нет на месте. Наверное, решил дать ученикам последний шанс использовать заготовленные шпоры.

Тихие перешёптывания и шуршание бумажек быстро превратились в монотонное жужжание, действующее на нервы и изрядно отвлекающее. Юля ещё эта в своей мини-юбке крутилась теперь возле доски, безуспешно пытаясь стереть сухой тряпкой неприличные рисунки и надписи мелом, которые кто-то успел нацарапать.

Когда она вставала на носочки и вытягивалась вверх, из-под подола сквозь капроновые чулки проглядывали белые трусики в горошек.

Тик. Т-так. Тик. Т-так.

Хоть бы кто-нибудь додумался заменить батарейки или вовсе вытащить их к чертям. Стрелки обречённо показывали 10:20 – причём, судя по темноте за широкими окнами, вечера. Сколько времени осталось до звонка? Минута? Две?

Гул нарастал, делая класс похожим на пчелиный улей.