Двенадцать часов на каминной полке

Одни часы, высокие, как дозорная башня, шли торжественно и точно, шли, словно офицеры на параде; они отсчитывали время взлётов и падений.

Стрелки маленьких круглых часов постоянно крутились, как лопасти мельницы в бурю: они считали минуты, растраченные зазря. На циферблате часов цвета пепла кто-то выгравировал лишь две картинки: ребёнка и старика. Первая располагалась вверху, а вторая внизу, скрытая под толстым слоем серой пыли на стекле. У этих часов была лишь одна, похожая на сломанный меч стрелка. Когда она поднималась вверх, часы цвета пепла менялись: их словно разрывало изнутри какой-то неведомой силой: звенела пружина, скрипел механизм.

Песочные часы, которые за всю свою жизнь не уронили ни одной лишней песчинки, всегда поглядывали на тень с осуждением: тень была ленива и полна праздного любопытства, а у двенадцати часов всегда было много работы.

Лишь толстый будильник, стоящий на самом краю полки, бездельничал, подворовывая минуты.    

***    

Помогите мне, – мальчик всхлипнул, смешно шмыгнув носом. – Пожалуйста!

Он подбежал к прилавку так стремительно, что едва не столкнул толстый будильник с каминной полки.

– Я видел, как Осень танцует на площади. Краешком глаза. Я не успел! Я всегда не успеваю самое важное! А времени у меня воо-от сколько!

И мальчик широко раскинул руки и надул щеки.

– Я хочу попасть на площадь вовремя! Вернуться в тот самый миг!

Часовщик задумался. У этого ребёнка и вправду было много лишнего времени. Отсыпь хоть целую кучу, он даже и не заметит.

Переполненный сундук завозился: он был сыт монетами младенца, сыт по самую крышку, – и всё же, был не прочь перекусить ещё. Выругавшись, Часовщик ударил его своей тростью.

Мальчик маялся и мялся; его золото уже готово было выплеснуться на прилавок.

Двенадцать часов по-стариковски скрипели: юный посетитель им не нравился.

– Сбереги-ка пока своё время, – нехотя сказал хозяин лавки. – Осень ещё будет танцевать этой осенью.

– Правда?! – встрепенулся юный гость.

Он едва не сбросил на пол толстый будильник, который всегда запаздывал на пятнадцать минут.

– Поверь, ты успеешь поглазеть вдоволь. Только не засматривайся, а то город подумает, что ты имеешь на неё какие-то виды и отбросит твою тень куда-нибудь подальше.

Мальчишка убежал, счастливый и беспечный.