Тысяча и одна снежинка

Тысяча и одна снежинка

Женя Ли

Тысяча и одна снежинка

– Что за погода на улице? Всё течет и тает. А, между прочим, зима на носу, – Рыжий ввалился в дом вместе с сырым ветром, захлопнул дверь и принялся тщательно вытирать ноги о коврик.

– Тебе-то что? Ты же – Осень, – зеленоглазая Весна на миг отвлеклась от домашних хлопот, – Дождь и слякоть для тебя – обычное дело.

– Ага, обычное. Но для меня, не для него, – Рыжий ткнул пальцем в большой кокон-сверток из шотландского пледа, лежащий на диване в гостиной.

Кокон, из которого виднелась только белая макушка, даже не пошевелился.

– Хандрит, – Весна пожала плечами.

– А работать кто будет? Хандрит он, – Рыжий скрестил руки на груди.

– Оставь парня в покое, – отложив книгу, Лето лениво потянулась в кресле, откинула золотистый локон с лица. – Он, между прочим, из-за тебя хандрит.

– Из-за меня? – Осень нахмурился, повесил пальто на вешалку, тихонько подошел и сел на диван рядом с закутавшимся в плед с головой братом. Коснулся его рукой и тихо спросил:

– Эй, Зим, что случилось-то?

– Ничего, – раздался приглушенный голос из глубин кокона.

– Да ладно тебе. Пойдем, поговорим как брат с братом.

Из-под пледа вынырнуло бледное лицо. Полночно-синие глаза Зимы хмуро смотрели в янтарно-карие глаза Осени. Вздохнув, Зим выбрался из кокона, подошел к вешалке с одеждой и принялся натягивать на себя куртку и ботинки. Удовлетворенно кивнув, Рыжий тоже надел сапоги и свое длинное пальто.

– Куда это вы собрались? – Весна всплеснула руками, – Разве дома поговорить нельзя?

– У нас мужской разговор, – Осень важно посмотрел на неё сверху вниз.

Лето улыбнулась:

– Вообще-то, мы тоже можем стать…

Рыжий прервал её движением руки, многозначительно посмотрел, и они с Зимом скрылись за дверью.

Весна посмотрела на сестру и покачала головой:

– Ну что тут скажешь?

Лето рассмеялась:

– Да пускай. Мальчишки.