Пастуший рог полесского ветра

Жалко ребёнка. И взрослая не по годам, словно ей не тринадцать лет, а двадцать пять.

– Они все такие – маленькие взрослые. Конечно, жаль. Сахару положить?

– Не надо, лучше дай ещё печеньку. Как ты его делаешь таким воздушным?

– Очень просто, главное, хорошо взбить белки…

Не в силах вдохнуть, будто не запах кофе доносился из комнаты, а удушливая, едкая химическая вонь, Аля стала пятиться от двери. Потом повернулась и опрометью бросилась прочь. Дверь душевой чуть скрипнула, приоткрывшись. Алька – туда. Забилась, как енот, забредший из лесу в дом, под умывальник, и дала волю слезам.

Не стой она в коридоре, не услышала бы стука в дверь и не подслушала разговор – ничего и не узнала бы. А может, это мама уже умерла, и стучала - пришла проведать дочку?

Алька вспомнила мамины руки, как, бывало, обнимет, и все беды бесследно исчезают. И удивительные глаза – серые, с жёлтыми точками возле зрачков. Аля тихо всхлипнула и заскулила.

Сперва она ни на что не обращала внимания, целиком погрузившись в горести.

А спустя какое-то время обнаружила: кто-то вторил, подвывая тонко и жалобно. Алька немедленно замолчала, неожиданный компаньон умолк тоже. И вдруг сказал хрипловатым, вкрадчивым голосом:

– Да жива твоя мамка. Пока

Алька вцепилась руками в край пуловера и притаилась. В тёмноте душевой никак не получалось что-то рассмотреть и глаза пекло от слёз.

– Ты кто? – спросила она. Звонко, с гулким эхом шлёпнулась капля воды, за ней – ещё одна.

– Антипка, – кокетливо ответили из чёрного угла. Что-то шевелилось там, перекатывалось, как большой клубок чёрной шерсти.

Бродило возле шкафчиков, отталкиваясь руками, как большая обезьяна.

– Я Алька, – представилась девочка, чуть подумав. – Ты откуда взялся?

– С улицы. Я постучался – ты впустила.

Бархатный голос звучал доброжелательно. Аля потерянно замолчала, с опаской глядя на беспокойно шевелящуюся тень.

– Откуда ты знаешь, что мама жива? – наконец спросила она.

– Мне Хрен сказал, – с оттенком гордости произнёс голос и хмыкнул. – А он – всё знает.

– Кто?! – удивилась Алька.

– Ну, Хрен, – снисходительно пояснил собеседник. – Когда говорят «Хрен его знает!» – это про него.

Тень, оттолкнувшись руками, ловко подпрыгнула и оказалась рядом с Алькой. Существо по-человечьи выпрямилось, бесшумно шагнуло в сторону и приоткрыло дверь в коридор. В слабом свете далёкой лампочки Аля разглядела худощавого парня среднего роста, по виду – старшеклассника, в облегающем тёмном трико. Он повернулся – и Аля ахнула.