Попутчики

Решилась на каких-то полчаса поверить, что у неё может быть друг. Потому что Попутчик стал бы её другом, если бы она имела на это право.

Почти полгода Мэй не сомневалась, что уловка сработала. Улыбчивый физик то и дело встречался ей в университетских коридорах, часто приходил в «Тихую гавань», но то ли не замечал девушку-хамелеона, то ли делал вид, что не узнаёт её. В полном соответствии с правилами игры. Но два месяца назад правила изменились. Отгремели беспорядки после скандальной дуэли. Закончилась череда допросов, судебных заседаний и приговоров.

Улеглась шумиха вокруг дела уравнителей. И Попутчик начал ей писать.

Сейчас, несколько десятков посланий спустя, его обаятельная улыбка скорее пугала, чем вызывала симпатию. И, будь преследователь один, Мэй едва ли решилась бы заговорить. Тем более так громко, резко и требовательно.

– Чего ты добиваешься?

Попутчик поднял на неё взгляд и просиял:

– О, привет, Мышь! Ты снова со мной разговариваешь?

– Мне казалось, я достаточно чётко дала понять, что не хочу больше с тобой разговаривать, – холодно ответила Мэй.

– И не помню, чтобы ты возражал. А теперь ты следишь за мной, пишешь дурацкие записки, постоянно приходишь сюда в мою смену…

– Ты варишь вкусный кофе, – невозмутимо прервал Попутчик.

Да он издевается!

Показная улыбка не могла сообщить ничего важного, и Мэй вдруг отчаянно захотелось это важное почувствовать. Восприимчивость к чужим эмоциям всегда появлялась и исчезала неожиданно, независимо от желания спонтанного эмпата, и обладательница сомнительного дара старалась лишний раз не подстёгивать эту повышенную чувствительность.

Опасно призывать силу, которую не можешь контролировать.

Однако сейчас Мэй делала именно это.

– Не боишься, что я подмешаю в него крысиного яда? – Она зловеще улыбнулась.

Провокация? Почему бы и нет? Чем сильнее эмоции, тем проще их почувствовать. В конце концов, чем она рискует? С этого сумасброда, конечно, станется до конца жизни бомбардировать её записками, но разве можно представить, чтобы после всех обвинений, которые свалились на него в прошлом году, после всех судов, проверок, следственных экспериментов и вымученного оправдательного приговора он пошёл на настоящее преступление? Скорее всего, он просто думает, что это смешно…

Попутчик с демонстративной озабоченностью заглянул в пустую кофейную чашку.

– Ну, я же не крыса. Чего мне бояться?

В худшем случае – он просто сумасшедший. Очень хорошо маскирующийся псих.