Пламя надежды. Часть 2. Сквозь тьму

Пламя надежды. Часть 2. Сквозь тьму

Пол Чеми

Глава 1

Темнота. Он видел лишь ее незримую черноту. Он слышал лишь ее безмолвную тишину. В его жизни осталась лишь темнота и удары его сердца. Ровно шестьдесят ударов в минуту он отсчитывал, чтобы не сойти с ума и не потеряться в этом мраке, наступившем более восьмидесяти шести миллионов ударов назад.

Он очень устал держаться. Постоянное присутствие в этом мраке порой вызывало что-то вроде иллюзий. Иногда он чувствовал, словно что-то присутствовало совсем рядом с ним и сильно жаждало поглотить его. Или же наоборот, ему казалось, что рядом с ним присутствует еще кто-то другой и пытается уберечь его. Но всего этого не могло быть, ведь он был заточен в одиночестве. Эти ощущения пугали его, заставляя думать, что он начинает сходить с ума. Они стали посещать его практически сразу после заточения, и тогда узник стал в конце каждого дня проговаривать вслух количество ударов и свое имя, надеясь таким образом сохранить свой разум. Он знал, что не услышит свой голос, но вибрация, идущая по телу давала ему надежду еще на один день.

- Восемьдесят шесть миллионов четыреста тысяч… Меня зовут Грей.

***

- Сколько вы говорите он провел в этой камере? – спросил лысый мужчина в костюме у надзирателя тюрьмы.

- Два года, восемь месяцев и двадцать шесть дней – усмехнувшись ответил тот, сплюнув себе под ноги, - упорный парень.

- Ничего не понимаю, - отойдя от смотрового отверстия камеры, сказал лысый и направился в сторону выхода вдоль коридора, полного криков с просьбами о помощи, помиловании и освобождении, - я должен как можно быстрее допросить его. Это беспрецедентный случай! Мы не имеем права держать тут гражданина человеческого общества. Почему вы так долго тянули и не вызывали меня?

- Знаете что, - надзиратель воспринял эти слова, как упрек себе, - это вопрос не ко мне, мое дело маленькое.

Лысый не стал препираться со своим спутником и, просто выйдя с этажа камер-карцеров, направился за управляющим тюрьмой в его кабинет. После долгого разговора на повышенных тонах с управляющим, лысому все-таки удалось выбить согласие на допрос юноши и перевода его из карцера в обычную одиночную камеру. А спустя пару дней состоялся их первый разговор. 

- Здравствуй, Грей, меня зовут мистер Харрис, но, если хочешь, можешь называть меня Рик.

Грей – молодой, исхудавший, если не истощенный, парень лет двадцати, сидел прикованный металлическими наручниками к столу и смотрел куда-то в пустоту.