Отражение

- Даже удивительно, что магистр вашего ордена выдвинул для проведения обряда именно твою персону - это после всего того, что о тебе нарассказывал.

- Ну, вообще-то, кое-что интересует… - мечтательно закатил ясны очи бывший шляхтич, но вовремя спохватился, и немедленно сделал скорбное и постное лицо. - Молитвы и служение на благо мира христианского.

[*Ваше (его) высокопреосвященство - обращение к архиерею христианской церкви.]

Помянув христианский мир, брат Андрэ истово перекрестился, но сделал это с такой рожей, что архипастырь вынужден был отвернуться - до того комичными были усилия проходимца в сутане изобразить благочестие.

- Похоже, ты не очень-то веришь в благополучный исход нашего дела, - ворчливо прокомментировал Иоанн. - А зря. Если Ему будет угодно - вместо вечной войны настанет мир…

Поляк ещё раз наложил на себя крестное знамение, когда епископ упомянул Всевышнего, но в этот раз с подобающим выражением лица. Но язык за зубами всё-таки не удержал, без тени сомнения припечатав:

- На мой век колдунов и тварей хватит.

Разговор прервался - тройка монахов дошла до границы леса… и, ничуть не колеблясь, вошла под его своды. Сразу стало легче идти: под многоярусными сводами тяжёлых ветвей не росла трава, а многолетние наслоения сброшенной хвои пружинили под ногами, как дорогой ковёр. Разве что приходилось регулярно “кланяться”, пригибаясь под уцелевшими, но давно мёртвыми нижними сучьями. Солнечный свет ещё некоторое время пробивался вслед за странниками, но вскоре отстал, погрузив окружающее пространство в серый с серебристыми прожилками тумана густой сумрак, поглощающий все звуки, как вата.

Обычного человека, будь он хоть каким храбрецом, в таком месте и в такое время обязательно пробрал бы если не страх, то холодок точно - уж очень чуждым человеку был старый сырой еловый бор. Холодным и промозглым - прямо-таки растительный склеп какой-то. И чужакам он был не рад.

Шагающий теперь вровень с предводителем Андрэ внезапно без всякого предупреждения рванул с пояса тяжёлую цепь.

Слитный звон - и оружие стальной змеёй рванулось куда-то назад, послушное движению руки человека. Цепь оказалась неожиданно длинной - по крайней мере неожиданно для того, кому предназначался удар, и тяжёлое грузило с глухим треском встретилось с лбом противника.

- Ха! - Поляк поддёрнул оружие, перехватив примерно за середину, и лёгким движением руки молниеносно раскрутил оставшуюся часть над головой: между старыми стволами места хватало с избытком.