Слово

Мы неслись мимо закрытых подъездов и заколоченных окон. Через маленький сквер и пустые дороги с изредка встречавшимися брошенными автомобилями. За одним таким я и спрятался.

- От него не оторваться, ещё и другие набегут.

Я схватил гитару, высвобождая её из чехла будто меч из ножен. За спиной послышалось рычание. Мне едва удалось успеть положить пальцы на струны, как что-то проскрежетало по двери автомобиля. Я встал, развернулся и запел:

- Чтоб врагов нещадно сечь,

Звёзды выкуют мне меч!

Где во тьме надежды нет,

Принесу я солнца свет!

Я успел заметить, как из-за угла капота вырвалось то, что городские всегда называли тенью.

Чёрное как смоль олицетворение порока. Я пел ей в лицо без страхов и сомнений, выбивая чёткие аккорды озябшими пальцами. И она начала отступать. Я же двинулся следом, напевая куплеты всё громче и громче. Вдруг тень остановилась, задрала голову кверху, выдохнула и застыла. После этого я перестал петь и рухнул, задыхаясь, на асфальт. Адреналин исчез, забрав с собою остатки сил. Но я победил. Выбил лишних пять минут.

- Идём, Василёк, надо двигаться дальше.

Подняться на ноги стоило мне серьёзных усилий, но это было необходимо – вдали за многоэтажками лениво появлялся рассвет.

- Круто ты его, – обогнал меня рыжий, - дрынь-дрынь и со-о-о-лнца свет! Не зря полночный менестрель подарил тебе гитару.

- Сама гитара бесполезна, если ты не можешь взять её нот, - важно проговорил я.

- Да что бы ты делал, не обнаружь я вовремя это чудовище!

- Да ты его в упор не видел, пока не уткнулся носом!

Так в приподнятом настроении мы преодолели ещё один квартал без каких-либо происшествий.

Видать, удача сегодня на нашей стороне.

- Эй, стой, - полушёпотом сказал Василёк на полдороги в следующем квартале, - смотри. Это то самое здание.

Я взгляну. Это был бордель. Дом порока. Всё началось с него, но не здесь. На день города местная сумасшедшая взобралась на сцену и выхватила микрофон. Местные привыкли к её выходкам, но, как сейчас помню, тогда её слова показались мне непривычно странными.

Она кричала, что с ней говорила тень, насмехаясь над тем, каким стал наш городок – она упивалась обманом, алчностью и развратом. Грозила, что ещё немного, и короб будет переполнен настолько, что его крышка откинется, и вся грязь выльется на улицы. Так оно и случилось – в день открытия этого борделя старый дуб в старом парке раскололся пополам. И там из-под земли полезли тени. Вот такой вот дом порока. И название-то какое – «Последняя капля».